Воссоединение

— Даже отдаленно на него не похож. Эти пилоны… от них веет чем-то нехорошим… Это крейсер чужих!

— Тогда пиши пропало!

— Не каркай, старик! Может быть, это союзники пытаются нас спасти? Если это так, говорить с ними будешь ты…

— Почему я, малец? Ты же у нас языкастый, а я обычный ремонтник.

— А ты чересчур хитрозадый, значит, тебе и карты в руки!

Титан захватил наш бот силовым полем и стал медленно затягивать внутрь грузового отсека. Раскрывшись острыми лепестками, тот слизнул бот, словно мелкое насекомое, и закрылся. Пульт тревожно сигнализировал об опасном напряжении статического поля. Оно было способно раздавить нас, словно гнилой орех, и это не было преувеличением.

— Не нравится мне все это, — проворчал дед. — Откуда он здесь нарисовался? Система ведь закрыта для полетов.

— Старик, помолчи хоть минуту, мне от твоих вопросов становится тревожно.

Скрежет корпуса перешел в вибрацию. На секунду мне показалось, что еще миг, и нас сомнет в лепешку, но вот толчки закончились, а последний, самый мощный, завалил бот на правый борт. Ровная поверхность, на которую мы опустились, была матово-черной и плохо отражала свет прожекторов. Через миг и они погасли. Пульт показывал стремительное опустошение всех наших энергетических источников, из которых невиданная сила высасывала энергию подобно пылесосу. Это продолжалось минуты две или три, пока системы жизнеобеспечения не остановились, и мы не оказались запертыми внутри мертвого куска железа.

— Приехали. Вот теперь пора паниковать и думать, что делать дальше… — вздохнул я.

— Всегда есть надежда, что нас спасли не ради того, чтобы насладиться нашими мучениями из-за нехватки кислорода. Если суждено преставиться, то хоть выкурю последнюю в жизни сигарету. Лишний гвоздь в гроб, так сказать…

— Верно подмечено! — разорвал тишину кабины громоподобный голос. — Можете говорить, как говорили. Ваша скорлупка отлично проводит звук. Вы правы. Вас не для того притащили на борт, мистер Грин, чтобы так просто убить. У меня большие планы в отношении вашей персоны.

— Может, сами представитесь? И с чего вы взяли, что одного из нас зовут Грин? Мы чудом спасшиеся ремонтники со станции… — попытался схитрить я.

— Довольно комедий! Мне известно больше, чем вам! Вы Грин, а вот двух других пассажиров нам пока не удалось идентифицировать. Ага! Неразумное животное и ветхий старец! Вы так и не научились выбирать себе друзей.

— Может, для разнообразия выпустите нас отсюда? Здесь дышать уже нечем…

— Когда мои охранники придут, сдайте оружие. Вы большой мастер на разные фокусы. Уверяю, они здесь не пройдут.

После этих слов наступила гнетущая тишина. Даже дед, не страшащийся ни бога, ни черта, приуныл. Увалень не выказывал ничего, потому что спал сном праведника. Ни забот, ни тревог. Действительно, ледяное спокойствие, в шаге от могилы. Есть чему поучиться и нам…

Раздался скрежет, и чудовищная сила просто вырвала люк бота. Снаружи пахнуло холодным воздухом и старой машинной смазкой. В проем заглянула лысая голова здоровяка-киборга с мертвенно бледным лицом. Меня ослепили мощные фонари, закрепленные у него на плечах.

— Лапки держите на виду, господа, а то ведь могу и обидеть! Медленно выходите наружу. Не споткнитесь! — добавил киборг, когда старик чуть не упал, оступившись.

Я тихо ругнулся — сквозь резиновые подошвы сапог ступни проняло космическим холодом. Воздух был морозным, а пол ледяной, как в преисподней, которую никто не отапливал.

— Извини, приятель. Забыл теплые тапочки для тебя прихватить, — съязвил киборг.

Он был не один, я чувствовал во тьме шлюза присутствие его дружков, но не подал виду.

— Я тебе не приятель, — хмуро сказал я. — Кто, интересно, тебя так разукрасил? Будь я на его месте, постарался бы получше…

Договорить я не успел — тяжелый приклад одного из невидимых в темноте киборгов ощутимо ожег мне плечо и отбросил на ледяной пол. Догадка насчет прикрытия полностью оправдалась. Нечего было думать бежать с такими ловцами за спиной, как эти полумашины. Да и куда бежать?

— Да ты остряк, как я погляжу, это хорошо. Я таких люблю! Чертовски люблю поджаривать на медленном огне, слушая их остроумные шутки между выдергиванием ногтей и ломанием ребер.

Я с ненавистью посмотрел на второго киборга, обладателя рваного шрама, протянувшегося через все лицо — начиная от механического глаза и заканчивая стальной челюстью. Выглядел он, мягко говоря, отталкивающе, если не сказать больше. Когда он собрался снова ударить меня, его остановил громоподобный голос с потолка:

— Довольно! Мне он нужен невредимый! Заканчивайте свой балаган и живо ведите его ко мне. Старика с животным пока разместите под надежную охрану в зале скорби.