Воссоединенный

Я не собиралась показывать слабость врагу, но имя сорвалось с губ, он убрал капюшон. Имя тихо прозвучало в пространстве, едва узнаваемый шепот. Но я услышала его, словно его прошептал ангел.

Астен.

28

Сын дракона

Тиа взбунтовалась во мне.

— Он не твой сын, Разрушитель! — прорычала она.

— О, уверяю, это он. Так ведь, Астен?

Астен опустил взгляд.

— Сетх говорит правду, — сказал он. — Без барьера темницы я увидел сны Сетха и моей настоящей матери.

— Не понимаю, — сказала я, повернувшись к Анубису. — Я думала, Астен — смертный, и тогда Ахмос и Амон больше сыновья Сетха, чем Астен. Сетх ведь способствовал беременности их матерей.

На лице Анубиса проступила боль. Он смотрел на Астена.

— Как такое возможно? — спросил Амон у Анубиса с шипением, глядя на Апепа.

— Возможно, — громко ответил Анубис, его голос разнесся по пространству, — потому что отец, на которого указал, так называемый, дядя, не был настоящим отцом Астена. У Сетха была смертная любовница, настоящая мама Астена, которую он мучил, пока она носила его ребенка.

— А его отец и сестры? Умершая мать? — спросила я.

— Не были с ним в родстве, — сказал Анубис.

— Но он пытался убить своего сына! — возразила я. — Зачем бы он делал это?

— Он не знал, что Астен был его сыном.

Сетх сказал:

— Я вмешаюсь, напыщенный страус. Я знал. Разницы не было. Я знал, что, когда мои маленькие принцы умрут, их энергия напитает меня. Мой сын напитал бы меня еще сильнее, чем Амон и Ахмос. Но доступ к их энергии мне обрезали раньше, чем я смог поглотить ее. Анубис и остальные обманули меня, забрали их энергию в сосуды и превратили мальчишек в сыновей Египта. Они врали им, конечно. Церемония зажжения солнца, луны и звезд не удерживала меня в тюрьме. Она запирала их энергию снова и снова, чтобы я ее не получил. Для этого их смерти случались раз в тысячу лет. Потому они жили как смертные определенное время, отмеренное время.

— Это правда? — спросил Ахмос.

Анубис стиснул зубы.

— Да, — сказал он. — Но, поймите, у нас не было выбора. Наш обман не давал Сетху собрать плоды его трудов. Если бы он поглотил вашу энергию, его никто не остановил бы.

— Можно было рассказать нам, — сказал Амон. — Скрыть нас, дать нам жить. Любить.

— Да, — закивал Анубис, — а что случилось бы, когда Сетх нашел бы вас? Он нашел бы. Он по щелчку пальцев отправил бы приспешника или армию уничтожить вас, я не успел бы запереть вашу энергию, и он забрал бы ее. Только так можно было управлять этим. Мы ограничили время, чтобы вы жили ровно столько, сколько нужно, чтобы дать миру еще тысячу лет.

— А наша сила? — спросил Амон. — Птицы? Зачем были дары? Зачем это все?

— У нас не было выбора, — сказал Гор. — Вам нужно были дары, чтобы распознавать и бороться со слугами Сетха. А птицы? — он вздохнул. — Это нить между вашими смертными телами и небесами. Они скрывали вас, а мы могли смотреть, где вы. Вы были защищены Амун-Ра. Потому так печально, что Ахмос пожертвовал журавлем. Это сделало его слабым, уязвимым. Вы никогда не думали, почему вы не можете превращаться в загробном мире?

— Я… — начал Амон. — Я думал, потому что птицы заперты в сосудах смерти.

— Да. Птицы были заперты с вашей энергией. На тысячи лет, — печально сказал Гор.

— Я почти поймал твою птицу, — сказал Сетх. — Некромант держал ее. Если бы не твоя милая спутница, все давно закончилось бы. Теперь вы знаете правду. Боги повернули ми создания против меня, обманули их и меня, заперли меня в тюрьме. Но вот вы. Все вы. Лучше и не представить. Теперь вам остается только ждать, пока мои небесные демоны уничтожат всех вас. А потом я поглощу вашу энергию и вырвусь из оков. Конечно, было бы приятнее, если бы это случилось, когда я хотел, но я терпеливый. Видите, что принесло мне терпение? У моих ног лежат изменница-жена и наш жалкий лидер Амун-Ра. Осириса не восстановить. Исида на моей стороне, мои цыплята вернулись в гнездо. Все, как и должно быть. Еще и бонус. Милый и очень интересный котенок, которого я прикую к своему трону. Я буду заботиться о ней, кормить ее, если она будет хорошо себя вести, и бросать по космосу, если нет. Мне будет весело.

Я уперла кулаки в талию.

— Я так не думаю, — сказала я. — Мы такой же котенок, как ты — стрекоза. И отметь, что это мы убили Пожирательницу и Себака. Счет два-ноль. Похоже, ты просто отчаялся. Я бы на твоем месте не радовалась так рано.

— Глупое дитя, — сказал Сетх. — И очень хрупкое. Я с радостью научу тебя уважению, — Сетх обратился к Анубису. — Это жалкое представление, Анубис. Думал, простая сфинкс меня остановит? Я бог! — заявил он. — Я сильнее всех вас. Осталось только убить ваших драгоценных сыновей Египта. Вы не помешаете мне получить силу. Вы просто отложили этот момент, заковав меня. Вы использовали силу, которую я вам дал, чтобы создать стены. Я сохранил рассудок, только глядя глазами Астена.

— О чем он говорит? — спросила я.

Анубис объяснил:

— Сетх следил за нами, используя силу Астена видеть сны. Потому Астену порой было сложно управлять этой способностью. Сетх вмешивался.