Воссоздание Святой Руси

Воплощена ли была эта красивая мечта в действительности? Удалась ли «симфония» в истории? И да, и нет. В большей степени нет, чем да. Но abusus non tollit usum. Грехи и неудачи не дезавуируют системы в ее существе. Проделан великий опыт союза церкви и государства, «духа и плоти». Как и в нравственном опыте отдельного человека, в историческом опыте уклонение от нормы сказалось в нарушении иерархического подчинения плоти — духу, государства — церкви. Проявилась ярко обратная тенденция: власти плоти над духом, государства над церковью. Общеизвестны злоупотребления деспотизма византийских василевсов в их управления церковными делами. И обратно — грехи сервилизма со стороны епископата. Это дало основание охарактеризовать всю систему симфонии, как «кесаро-папизм», как некую сплошную ненормальность, как порабощение церкви. Но это обобщение, ставшее ходячим мифом, должно быть исправлено и во имя исторической точности, и во имя истинности принципа симфонии, и во имя великих исторических достижений, на нем построенных.

Действительно, Восточная Церковь, культивируя теократическую идею христианского государства, должна была дорого заплатить за свою поддержку христианских кесарей. Допуская их, как членов церкви, к участию в делах церковных, она рисковала внесением в свою деликатную область свободы методов грубой силы. Таков неизбежный контраст природы государства и церкви и вечный драматизм из синтеза. Идеальная схема симфонии для своего беспорочного функционирования требует христианского совершенства одинаково от церковной и государственной стороны. А так как в действительности этого не дано, то и исторические дефекты неизбежны. Но теократическое призвание церкви требовало от нее этого опыта. И Восточная Церковь с честью его выполнила в истории, не предавая своей свободы. О том свидетельствует непрерывная галерея героев-борцов за эту свободу, — монахов, епископов, патриархов: Св. Афанасий (ΙV в.); Св. Максим Исповедник (VII в.); монахи иконоборческой эпохи — Платон, Феодор Студит, его брат Иосиф, Феодор и Феофан-«Начертанные»; патр. Николай Мистик, отвергший 4-ый брак императора Льва Мудрого (X в.); патр. Арсений, отлучивший императора Михаила VIII Палеолога за узурпацию власти и создавший полувековое оппозиционное движение в Константинопольской Церкви; патр. Иосиф, не принявший Лионской унии (1274); Марк Ефесский, не принявший унии Флорентийской (1439), и многие другие. Византийская история вовсе не иллюстрация сплошного угодничества церкви перед государством.

Что касается более молодых православных народов и государств, то на их почве система симфонии реализовалась с гораздо меньшим драматизмом и, можно сказать, положительно удалась. Князья не обладали здесь по наследству правами pontifex maximus и с большей легкостью создавали тип христианских государей. Не имели также поводов волновать церковь какими-нибудь ересями. Века догматических споров кончились. Христианским князьям оставалась простая задача: хранить в неизменном виде заимствованные от греков догматы, каноны и культ. Дружественность церкви по отношению к жизни национальностей создавала почти тожественность ее интересов с интересами государств и гармонию действий. Злоупотребления и давления светской власти на духовную были, конечно, и здесь. Но здесь также, в противовес им, мы имеем и множество примеров мужественной защиты канонической свободы церкви.

Исторически от этой системы симфонии мы получили богатое наследство христианизации всей европейской цивилизации. Соединенными силами государства и церкви крещены были целые народы и страны: сирийцы, копты, эфиопы, армяне, грузины, болгары, сербы, румыны, русские. Восточная Церковь проявила при этом сравнительно большую, чем западная, гибкость в приспособляемости к жизни не только экуменического организма Римской империи, но и к жизни меньших государств и меньших национальностей. Она создала, не без конфликтов правда, много национальных автокефальных церквей. От этой дружбы церкви с нациями выиграли не только культуры этих народов. Но и сама церковь в них исторически реализовалась, приобрела свою плоть, ибо из своей палестинской колыбели в лоно Римской империи она первоначально влилась как духовный Израиль, без национальной плоти и крови, и долго была внегосударственным, гонимым, приватным сообществом, во внутренних своих переживаниях оторванным от империи мира сего и эсхатологически устремленным к Иерусалиму Небесному. Союз с государством и народами дал церкви как бы вновь реальность плотского Израиля, нового избранного народа Божия, спас церковь от докетической, монофизитской отвлеченности, дал ей властное положение в историческом процессе, вручил ей бразды правления в создании христианской, овладевшей всем земным шаром культуры.

Это общее грандиозное достижение должно быть значительным противовесом на чаше весов, когда, по установившемуся шаблону, обычно останавливают внимание изучающих историю только на отрицательных чертах восточной «симфонии».