Восстал из пепла Фиванский отряд. История I – Знакомство

– Секрет, – согласился я и принялся рассказывать – о детстве в тихом пригороде, об игре в футбольной команде, за что меня взяли в юридический колледж. О том, как едва учился, получая зачеты больше за забитые голы, чем за знания.

 Как познакомился с Ларой, первой красавицей на курсе, как ухаживал за ней, потому что тогда казалось – это правильно: долго добиваться (не отказывая при этом себе в удовольствии поразвлечься с более доступными красотками).

 Только теперь, рядом с Ди, до меня дошло: добиваться любви – невъебенная глупость. Любовь либо есть, либо нет. А вымогать такое прекрасное сильное чувство… Не только бессмысленно, но и опасно. Потому что в итоге Лара согласилась – думаю, от безысходности. Это я за ее внешностью не разглядел характера, а остальным она со своей стервозностью даром не была нужна.

 Может, наш брак не протянул бы столько, бывай я чаще дома и не будь у меня лучшего в мире напарника. А так – понимание и поддержку я всегда мог найти у Арти, домой же приходил пожрать, поспать и иногда – с годами все реже – потрахаться.

 Не знаю, в какой момент все сломалось. Думаю, физически я Лару устраивал, просто она довольно быстро сообразила, что секс – эффективный способ манипуляции озабоченным мной. Пока мои финансовые возможности отвечали ее потребностям, все было в порядке, но ее друзья по колледжу с годами становились все богаче – еще бы, в частных-то юридических конторах! А у госслужащего потолок роста не так высок. Особенно, если любишь свою работу, и она интересует тебя куда больше, чем размер зарплаты. А когда Картер ушел на повышение, и исполнять роль моего партнера по жизни, который делит все горести и радости, стало некому, тогда-то мой брак и покатился в бездну.

 Всего этого я Дориану, конечно, не говорил. Зато сам, пока вспоминал то время, наконец-то понял.

– Твоя очередь, – сказал я, устав молоть языком. – Мало ли, что таблоиды пишут. Я хочу знать о тебе от тебя! Только сначала раздобудь себе что-нибудь поесть, – добавил строго, услышав, как урчит у него в животе. – Если я на физрастворе сижу, это не повод тебе… Хотя бы фрукты! – оборвал я сам себя, заметив, как он скривился при мысли о еде из армейской столовой.

– Ладно, – он махнул рукой и хитро прищурился. – Схожу гляну, есть ли бананы.

 Бананы нашлись, и он едва не подавился, пытаясь есть их “с сексуальным подтекстом”.

– Прекрати! – потребовал я сквозь смех. – Ты похож на хомяка, которому попался слишком большой орех. Ешь нормально и рассказывай.

 Ди сперва сделал вид, что обиделся, но затем и сам рассмеялся. Снова устроился рядом со мной и начал.

– Если дедуктивный, вернее, в данном случае индуктивный метод тебе этого еще не подсказал, сообщаю – мои предки родом из Франции. Родственники знаменитой Габриэль Д‘Эстре, если тебя когда-либо интересовала история Европы.

– Не столько история Европы, сколько книжки Дюма, – фыркнул я. – Серьезно? Ты – не только миллионер, но еще и аристократ?

– Ага, даже вырождение налицо, – хмыкнул он. – Генетическая аномалия.

– Глупости не говори, – рассердился я. – Подумаешь… – я помедлил, подыскивая синоним к слову “заебы”. – Немного с причудами! И вообще, у вас, аристократов, это должно называться эксцентричностью.

 Шутка была так себе, но он все же тихо рассмеялся.

– А раз ты у нас королевских кровей, то я, стало быть, твой миньон – так это произносится? – продолжил я, надеясь все же рассмешить его по-настоящему. Иностранные языки мне не слишком давались, но я помнил, что любовников и просто фаворитов королевской семьи французы называли этим словом, означающим что-то небольшое и милое.

 Ди, к моей радости, в ответ заржал.

– Да уж, – он провел ладонью по моему телу от шеи до бедер, словно оценивая размер, и добавил с притворной серьезностью: – Миньон так миньон! Крошечка. Мой малыш.

 На этой фразе мы расхохотались так, что у меня ненадолго заболел живот, несмотря на обезболивающие. Ди перепугался, но когда приступ хохота прошел, я понял, что мне даже полегчало.

– Подумаешь, великоват, – пробасил я с притворной обидой. – Зато ты можешь с чистой совестью говорить, что твой миньон – самый большой миньон в мире!

– И кому я это должен говорить? – Ди снова приподнял голову, опираясь на локоть, и заинтересованно на меня посмотрел.

– Откуда ж я знаю, – я пожал плечами. – Своей королевской тусовке, ваше величество.

 Ди улыбнулся и помотал головой.

– Д’Эстре были не особенно родовитыми, это Габриэль Генрих сделал герцогиней и маркизой. А мой пращур был ее кузеном и с королем не спал.

– Какое упущение, – я прицокнул языком. – Я-то уж раскатал губу, что мою задницу почтил своим присутствием монарший член.

– Ну-у… – задумчиво протянул Ди. – Если хочешь, я могу попробовать купить престол в какой-нибудь небольшой африканской стране. Говорят, там это не очень сложно. Если тебе так приперло стать королевской фавориткой, – добавил он, вздернув бровь.

– Ладно уж, обойдусь, – отмахнулся я. – Незавидная у них судьба, у этих фавориток – отравят вон еще, как твою бедную пра-пра-кузину.

– Не шути так, – тут же помрачнел Ди.