Восстание наследницы

Фейт нервировала мысль о том, что другие могли узнать – что Джейкон мог понять, что она была в его голове, сделай она один неверный шаг. К счастью, непредупрежденный хозяин редко обнаруживал Ночных странников, и это, как правило, случалось только с уставшими или менее опытными странниками. И снова Ник удивлялся, что ее не обнаружили случайно, отчего она почувствовала небывалое облегчение.

Он снова принес снотворное, так что они некоторое время провели в ее разуме, тренируя барьеры. Она научилась показывать только избранные воспоминания и не вызывать подозрений. Затем, когда Ник объявил, что скоро рассвет, она помчалась домой, благодаря духов, что вокруг не было ни души, чтобы остановить ее, пока неслась по улицам. К счастью, Джейкон еще спал, когда она пришла домой, поэтому Фейт переоделась и притворилась, что проснулась раньше обычного.

Прошла почти неделя, и Фейт радовалась, когда наконец наступил выходной. Ей очень хотелось навестить Марлоу в кузнице и задать вопросы, которые не хотелось озвучивать перед Джейконом. Он любил совать нос не в свое дело, и это лишь усилило бы его подозрения. Марлоу, напротив, обладала прекрасной чертой давать ответы без лишних расспросов. Казалось даже, что подруга наслаждалась необычными темами, которые затрагивала Фейт. Она была кладезем знаний и энтузиазма, и именно это Фейт и любила в ней сильнее всего.

Светило ласковое утреннее солнце, и Фейт заглянула на рынок как раз во время открытия, купив у Марии немного выпечки. Одна из дочерей Марии, Грейс, брала на себя доставку как минимум один день в неделю, предоставляя Фейт немного личного времени.

Она уже практически вприпрыжку неслась по улицам, когда завернула за угол к кузнице. И еще не видела Марлоу, но услышала скрежет металла. Заглянув за завесу, она заметила блондинку, склонившуюся над очередным шедевром.

– Я принесла еду! – воскликнула Фейт, перекрикивая лязг металла.

Марлоу вздрогнула и резко обернулась. Увидев Фейт, она расслабилась и улыбнулась, отвечая вместо приветствия.

– Яблочные пироги, надеюсь?

– А как же. Я бы не стала угощать тебя чем-то другим. – Фейт поставила бумажный пакет на ближайшую скамью.

Марлоу подняла свое изделие – прекрасное стальное лезвие. Простое, но изящное.

– Это будет подарок для Джейкона, ведь у него нет меча. Что думаешь? – спросила она, покусывая губу.

Фейт удивленно подняла брови.

– Он действительно прекрасен, Марлоу. Ему точно понравится!

При этих словах Марлоу расслабилась и широко улыбнулась.

– Меч пока не готов, но ты говорила, день рождения еще через пару недель. И я подумала, мы могли бы подарить его от нас обеих, – предложила она.

Лицо Фейт вытянулось.

– Я не могу претендовать на такое. Лучше подари его от себя, а я уже кое-что придумала. – Она ободряюще улыбнулась.

Это была ложь. Она не представляла, что подарить Джейкону, и теперь, увидев подарок Марлоу, почувствовала себя еще большей неудачницей. Ее подарок никогда не сможет сравниться с чем-то настолько продуманным и сделанным с любовью. Не то чтобы Фейт расценивала это как соревнование роскошных подарков для друга, но все равно беспокоилась, что не может позволить что-то вроде своего меча или хотя бы такого, который Марлоу изготовила для Джейкона.

– О, ладно. Раз ты уверена, – согласилась Марлоу и положила лезвие. – Так зачем ты пришла? – спросила она, вытирая руки о фартук, прежде чем направиться к пакету с выпечкой.

Фейт наблюдала, как девушка откусила несколько кусочков, и неуверенно начала:

– Вообще-то, я надеялась кое о чем тебя расспросить, но, если ты занята, я зайду в другой день.

Марлоу махнула рукой.

– Я свободна. Сейчас у меня нет важной работы, поэтому я просто валяла дурака.

Фейт подождала, пока Марлоу доест пирог, и улыбнулась, когда та потянулась за вторым. Она сунула руку в карман и достала часы, которые словно прожигали в нем дыру. Все мысли крутились вокруг символа на обороте – знака Ориелис – из-за изображения на храме. Если между ними вообще была какая-то связь. Возможно, она просто придавала этому слишком большое значение, но все же решила, что если кто-то и может знать, так это Марлоу.

– Тебе известно что-нибудь об этом? – спросила она, подходя к подруге.

Та расправилась со вторым пирогом и отряхнула руки, прежде чем взять протянутые часы. В типичной для нее манере Марлоу сдвинула брови, пока вертела часы в руках, поворачивая под разными углами и изучая все, что могла увидеть невооруженным взглядом.

Фейт нервно покусывала ноготь, наблюдая, как девушка размышляет над старыми мамиными часами. Марлоу что-то пробормотала себе под нос и пересела за маленький столик, вооружившись увеличительным стеклом, и продолжила рассматривать часы. Фейт не отвлекала ее, но неспешно подошла и оперлась на стол, пока подруга изучала бронзовый прибор с внимательностью эксперта.

Наконец она заговорила.

– Такие не делают уже очень давно, – протянула она, не поднимая глаз. – Удивлена, что они еще идут.

Фейт уже знала это и ждала, что подруга скажет что-нибудь о гравюрах на обороте, но та сосредоточила все внимание на лицевой стороне.