Восстание Персеполиса

"Сейчас моя проблема, - продолжила она, - это исправить всё, что ты разрушил, или хотя бы минимизировать урон. Я проконсультируюсь с советом директоров и нашим юрисконсультом, и когда мы решим, что необходимо предпринять, я скажу тебе что делать. И ты сделаешь. Я действительно надеюсь, что выразилась достаточно ясно, чтобы до тебя дошло."

- Чёт мне кажется, что я перестал ей нравиться, - сказал Холден.

- Да она сама себя накрутила слегка, - сказал Алекс. - Не принимай близко к сердцу.

"А пока, - сказала Драммер, - ты вместе с губернатором Хьюстоном отправишься в Медину. Я подготовлю тех, кто встретит вас в доке, когда пристыкуетесь. И там ты прочтешь заявление, которое я для тебя напишу. Может это будет извинение. Или разъяснение правил Транспортного Союза. Что бы это ни было, ты получишь его заранее. И ты повторишь его слово в слово."

"Ты не можешь сделать вселенную такой, какой хочешь, просто по твоему велению, Холден. В ней живут и другие люди. В следующий раз, прояви хоть какое-то уважение."

Сообщение закончилось. Алекс выдохнул, длинно и медленно.

- Мда... это слегка тяжеловато не принять близко к сердцу, - сказал он, когда Холден закрыл сообщение.

Экран вернулся к выводу системных показателей. Мощность привода, состояние систем жизнеобеспечения, системы сжигания отходов. Росинант делал то, что лучше всего умел. Что делал всегда. В животе Холдена засел узел, тихо притаился. Он не мог сказать, гнев это, разочарование, или что-то совсем другое.

Алекс похрустел костяшками пальцев.

- Просто у тебя такой вид.

- Нет, не такой. - сказал Холоден. - Нет у меня никакого такого вида.

- У неё своя точка зрения. Там ещё много колоний. Если мы начнем вытаскивать по плохому парню из каждой... ну, количество наших миссий будет постоянно расти. Выводить их из игры, если они не будут соблюдать правила? Это жестоко, да, но не меняет сути Транспортного Союза, ты же понимаешь?

- Так просто удобнее, - сказал Холден более резко, чем собирался. - Вот так. Нет, я всё понимаю. Я понимаю, что легче управлять союзом, если всё идет по правилам, а если не идет, то контракт можно приостановить, и... да ну дайте же им ещё несколько десятилетий, чтобы все колонии стали самодостаточными, и тогда такая приостановка будет болезненной пощечиной. Но прямо сейчас? Это смертный приговор.

- Может и так, - сказал Алекс. - Но такие колонии как Комплекс Бара Гаон, или Оберон, они уже...

- Это не Комплекс Бара Гаон или Оберон. Это Фрихолд. И если их отрезать на три года, колония рухнет, и все они сдохнут с голоду. Так что, да, сейчас она приказывает нам их убить. Только она формулирует это так, будто это естественное следствие их собственного выбора, а наш выбор тут совсем ни при чем.

- Да, с этим согласен. - сказал Алекс, но Холден уже завелся. И слова продолжали извергаться из него.

- Они не выбирали Драммер, - сказал он, тяжело постукивая по экрану. - Они не могут обжаловать её решения, а у неё есть власть решать, жить им или умирать. И она должна придерживаться более высокого стандарта, чем "хрень, которая просто удобнее". В истории каждой воинской службы, долг солдата не подчиняться аморальному приказу командира.

- В истории каждой воинской службы?

- В истории хороших.

- Ладно, убедил. - сказал Алекс, и через мгновение добавил - Нас они тоже не выбирали.

- Именно! Вот о чём я и говорю.

- Правильно, - подтвердил Алекс.

- Итак, мы друг с другом согласны.

- Да. Но выглядит всё-равно так, будто мы ругаемся.

- Так и выглядит. - Холден откинулся назад. Амортизатор под ним дернулся и зашипел карданами. Узел в животе уменьшаться не собирался. А он-то надеялся. - Дерьмо.

- Думаешь, она всё-таки перекроет врата? Вернёт карантин?

- Не знаю, - сказал Холден. - Если бы собиралась, то, вероятно заставила бы нас вернуть Хьюстона к друзьям, чтобы тот умер вместе с ними. Что совсем не здорово для её цирка с конями, в момент, когда капитан одного из её ручных боевых кораблей отказываться выполнять приказы. Ей придется сдать нам этот раунд.

- Похоже на правду. - согласился Алекс. - Отчего следующий раунд обещает стать только интереснее.

- Да.

Они помолчали. Он знал, что Алекс собирается сказать, ещё до того, как тот открывал рот. Десятилетия совместной работы и жизни рядом, привели к тому, что на камбузе никогда не требовалось просить передать соль. Это работало также.

- Если захочешь, как-нибудь ещё поругаемся друг на друга.

- Спасибо, - сказал Холден. Алекс кивнул. Это было неприкрытое приглашение, шутливое только наполовину. Он снова прислушался к узлу в животе, поднялся и направился к лифту. Алекс не спрашивал, куда он. Вероятно, знал и так.

На камбузе всё еще витал слабый аромат имбирного чая, который Кларисса пила, чтобы успокоить желудок, но ни её самой, ни Амоса здесь уже не было. Но даже по изменившемуся уровню пищевых запасов, отображенному на диспенсере, Холден мог практически увидеть их воочию. Он жил на Росинанте большую часть своей жизни, дольше, чем где-либо ещё. И знал этот корабль лучше, чем самого себя.