Восстание теней [Восхождение тени]

— Прошу прощения, — вставил Киноварь, — но сейчас вы должны послушать меня, поскольку мои новости касаются молодого принца. Кое-кому из наших всё ещё позволено работать наверху, в замке, — трудиться над заказами Толли, — и один из них — с величайшим риском — доставил новость о вашем прибытии Авину Броуну.

— Лорд-констебль, — кивнул Вансен. — Как он?

— Он больше не лорд-констебль, — покачал головой Киноварь, — а об остальном вы узнаете сами. Он послал вам вот это, и мой человек тайком передал записку мне.

Вансен пробежал глазами письмо, беззвучно шевеля губами, и спросил:

— Могу я прочесть вам это?

Киноварь кивнул.

- “Вансен, я рад слышать, что ты цел, и ещё более рад узнать новости о наследнике Олина. Я не понимаю, что произошло и как ты оказался здесь — эти коротышки передавали послание один через другого”… Я прошу прощения за манеры графа, — Вансен покраснел.

Киноварь только отмахнулся:

— Мы слышали о себе и худшее. Продолжайте, пожалуйста.

- “…но и едва ли я могу что-то в этом понять. Важно другое: ты ни в коем случае не должен подниматься на поверхность. Люди Т.” — это, конечно, означает “Хендон Толли” — “следят за мной днём и ночью, и только то, что солдаты ещё доверяют мне и многие из них остаются мне верны, служит для Т. препятствием тому, чтобы меня убрать. Сумеречное племя — да будет оно проклято всеми богами, — попритихло, но, как я думаю, они просто что-то замышляют. Мы можем выдержать осаду лишь потому, что у них нет кораблей, но у них явно есть оружие и кроме видимого нам. Они наводят ужас на всякого, кто пытается с ними бороться — как ты и сам наверняка знаешь…” И я знаю, — подтвердил Вансен, поднимая глаза от бумаги. — Страх и смятение — их мощнейшее оружие, — он вернулся к письму. — “Всё ещё ничего не известно, — тут он запнулся, как будто внезапно ощутил комок в горле, — и о принцессе Бриони, хотя некоторые утверждают, что Шасо, совершая побег, захватил её как заложницу. Однако же то, что мы ничего не слышали о нём, хотя скрылся он достаточно давно, не сулит ничего хорошего, — прежде чем продолжить, Вансен сделал глубокий вдох. — Вот каково наше положение: Т. правит Южным Пределом от имени младшего сына Олина, инфанта Алессандроса; племя теней стоит под нашими стенами, и пока они остаются серьёзной угрозой, он не осмеливается убить меня или заточить в темницу. Ты же, Вансен, сейчас должен оставаться в укрытии, хотя — я надеюсь — настанет такой день, когда я смогу поприветствовать тебя лицом к лицу, услышать твою историю и поблагодарить за все оказанные тобой бесчисленные услуги…” — слегка смущённый, Вансен прокашлялся. — Остальное неважно. Всё значимое вы услышали. Квары притихли, но не ушли, стены будут защищать нас ещё долго, даже несмотря на чары фаэри…

— Если квары захотят проникнуть в замок, они не станут возиться со стенами, — заявил Сланец. — Они пройдут через Город фандерлингов… и через храм, в котором мы сейчас сидим.

Вансен поглядел на него как на сумасшедшего:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что?! — Никель, дрожа, вскочил. — Да что ты говоришь? Зачем им сдались и мы, и наш священный храм?

— К храму это не имеет почти никакого — или совсем никакого — отношения, — угрюмо отозвался Сланец.

— А какое отношение это имеет к Городу? — спросил Киноварь. — После того, как они преодолеют стены замка, зачем бы им связываться с нами? — он осёкся и глаза его расширились. — Стой! Клянусь Старейшими, ты сейчас говоришь совсем не об атаке сверху!