Восстание теней [Восхождение тени]

— Если уж на то пошло — да, были, хоть это и не вашего ума дело… — женщина внезапно побледнела. — Простите, ваше высочество, я забылась…

— О, да пожалуйста, Эстир, можешь забываться сколько угодно. Мы ведь были… мы были почти друзьями. Можем ли мы стать ими снова?

Эстир Мейквелл хмыкнула.

— Легко сказать. По вашему желанию, моя леди, меня могли бы казнить. Одно ваше слово нужному человечку — и я уже томилась бы в башне, ожидая палача. Или меня высекли бы на городской площади, — она вновь озабоченно покачала головой. — То есть, я, конечно, не думаю, что вы бы так поступили. Вы добрая девушка… настоящая принцесса, если вы понимаете, о чём я…

Да уж, нормального разговора у них с Эстир никак не выходит. Бриони сдалась и сосредоточилась на резке овощей.

* * *

Шли дни, и принцесса уже начала вновь привыкать к ритму дорожной жизни. Она отдала актёрам все остававшиеся деньги, так что пока они могли нигде не выступать, но готовили декорации, реквизит и костюмы для пьес, которые Финн, Хьюни и Мейквелл собирались представить публике по возвращении в Королевства пределов. Ко всеобщему изумлению юный Пилни, однажды игравший на сцене мужа Бриони, втрескался в дочку трактирщика — не обманщика Бедояса, а хозяина "Морской лошади" — и остался в Тессисе, готовиться к свадьбе и помогать будущему тестю. И Бриони обнаружила, что в связи с этой утратой — и много менее умилительным дезертирством Фейвала Улийца, — на неё свалилась ответственность за большую часть ролей как женщин, так и юношей. Это было увлекательно и даже весело, но на сей раз она не могла избавиться от мысли, что всё это только на время, что теперь она гораздо больше принадлежит той своей настоящей жизни в реальном мире, к которой ей очень скоро предстоит вернуться, чем во время путешествия к Тессису.

Одним из очевидных доказательств этому служили новости, собираемые ими в попутных городках и от других странников. В то время, когда они двигались на юг, люди говорили о событиях в Королевствах пределов, делились слухами о войне с фаэри и смене власти в Южном пределе, и об осаде Иеросоля автарком. Слухи об автарке ходили и теперь, но стали страшнее и путанее. Одни пугали, что он сравнял Иеросоль с землёй и теперь идёт войной к северу, на Сиан. Другие полагали, что он, напротив, зачем-то отправился в Джеллон и напал на тамошний народ. А третьи уверяли, что автарк плывёт в Южный предел — новость показалась Бриони нелепой, но всё же очень её напугала. Что нужно этому чудовищу в её крохотной стране? Неужели это правда? Не спешит ли она навстречу положению дел много худшему, нежели даже опасалась? Конечно, были и другие слухи, заставлявшие её беспокоиться ничуть не меньше, а то и больше. Если Иеросоль и в самом деле пал, то где же её отец? Да и жив ли ещё Олин? Неудивительно, что участие в спектаклях уже не приносило принцессе такой же радости, как прежде.

Хьюни и Педдер Мейквелл вернулись из города порядком обескураженные.

— Солдаты короля уже и здесь побывали, — пояснил Мейквелл, смывая вкус дорожной пыли во рту глотком кислого эля. — Нам лучше не показываться в городе больше чем по одному или по двое.

Сердце у Бриони упало. Не то чтобы ей так уж хотелось заглядывать в городишко — да и что ей там нужно, в самом деле? общая комната в трактире, где ей придётся прятать лицо? несколько прилавков, на которых она могла бы выбрать себе безделушку за пару монет, которых у неё всё равно не было? — но известие о том, что король Энандер так скоро начал на неё охоту, и столь упорную, очень её встревожило. А ещё более — понимание того, что если её схватят, Финн и актёры тяжко за неё пострадают.

Бриони накрыла длинная тень.

— Ты кажешься печальной, принцесса, — это оказался Дован Бёрч, самый высокий парень в труппе, обречённый на амплуа великанов-каннибаллов и огров-людоедов вопреки своей настоящей — мягкой — натуре. Бриони не хотелось взваливать на его плечи — да и на прочих — свои страхи, они итак прекрасно знали, что происходит.

— Всё в порядке. Почему ты не пошёл в город с Педдером и остальными?

Парень пожал худыми плечами.

— Если кто станет искать труппу Мейквелла, меня запомнят скорее других.

Она виновато охнула, прикрыв рот рукой.

— О, Дован, прости! Я даже об этом не подумала. Из-за меня ты принуждён сидеть и скучать в лагере, словно в клетке, как и я сама.

Он грустно улыбнулся.

— Мне всё равно, правда. Люди вечно глазеют на меня, куда ни пойди, надоело хуже горькой редьки. Я рад сидеть тут, — парень обвёл лагерь невероятно длинной рукой, — где никто меня не заметит.

— Немногого же ты хочешь от жизни, Дован.

— Ну, среди моих желаний есть и побольше. К примеру, я мечтаю о том дне, когда обзаведусь собственной фермой… осяду где-нибудь с милой женой… — он внезапно покраснел и отвёл взгляд. — И детишками, конечно…

— Бёрч! — позвал Педдер Мейквелл. — Чего ты там бездельничаешь, когда тут платье нужно чинить?

Парень закатил глаза, и Бриони рассмеялась.

— Иду, Педдер.

— Я давно хотела спросить тебя, — остановила его принцесса, — где ты научился так здорово шить?