Восстаньте из праха (перевод М. Ахманова)

Обе шхуны столкнулись со страшным грохотом; вверх полетели доски и обломки такелажа, раздались крики людей, упавших за борт или беспорядочно метавшихся на палубах. Было ясно, что парусники выбыли из игры — даже если они сумеют удержаться на плаву.

Но раньше, чем шхуны столкнулись, их лучники успели выпустить дюжину стрел с пылающими наконечниками, нацеленных в паруса «Хаджи». Пучки сухой травы, пропитанные сосновой смолой, горели с треском; раздуваемое ветром пламя быстро пожирало плетенную из бамбуковых волокон ткань.

Бартон встал к рулю и отдал команду. Все свободные члены экипажа начали черпать воду из Реки своими чашами и бамбуковыми ведрами, стараясь залить пламя. Логу, которая умела лазать не хуже обезьяны, забралась на вершину мачты с веревкой, намотанной на руку. Она сбросила конец веревки на палубу и затем стала поднимать наверх сосуды с водой.

Возникшая суматоха позволила другим шхунам и нескольким каноэ подойти ближе. Одно из боевых каноэ попыталось перерезать курс «Хаджи». Бартон снова повернул катамаран, но из-за Логу, висевшей на мачте, маневр получился слишком медленным. Конец мачты описал полуокружность, верхняя рея раскачивалась, как маятник, и пока люди на палубе сражались с канатами, чтобы развернуть паруса, в них воткнулось еще несколько пылающих стрел. Часть стрел ударилась о палубный настил. На мгновение Бартон подумал, что враги изменили свое намерение и решили покончить с ними; но, очевидно, некоторые лучники просто промахнулись.

Снова «Хаджи» удалось проскользнуть между двумя шхунами. Капитаны и команда обоих парусников ухмылялись и что-то кричали вслед катамарану. Похоже, они долгое время были лишены таких развлечений и погоня доставляла им удовольствие. Однако большинство все же попряталось за высокими бортами, оставив под стрелами с «Хаджи» своих командиров, рулевых и лучников. Загудели спускаемые тетивы, и красноголовые стрелы с голубым оперением прочертили воздух; две дюжины попали в парус, другие воткнулись в мачту и реи, дюжина чиркнула по воде. Одна стрела пролетела в нескольких дюймах от головы Бартона.

Алиса, Руах, Казз, де Грейсток, Вильфреда и сам Бартон стреляли, пока Эстер управлялась с рулевым веслом. Логу застыла На середине мачты, ожидая, пока перестанут сыпаться огненные стрелы. Пять стрел с «Хаджи» нашли три цели — капитана, рулевого и одного из моряков, на свою беду высунувшего голову из-за укрытия.

Неожиданно Эстер вскрикнула. Бартон обернулся и увидел, что из-за высокого корпуса шхуны выскользнуло каноэ; через мгновение оно оказалось в нескольких футах от носа «Хаджи». Избежать столкновения было невозможно. Два человека с передней платформы бросились в воду, гребцы тоже вскочили и стали прыгать за борт. Затем «Хаджи» врезался в переднюю часть каноэ, разбил и перевернул его, вышвырнув оставшихся гребцов в Реку. Людей на палубе катамарана бросило вперед, и де Грейсток, не удержавшись, оказался в воде. Бартона сшибло с ног, и он проехал по бамбуковому настилу, ободрав кожу на груди, коленях.

Эстер не смогла удержаться за рукоятку руля; ее тело прокатилось по всей палубе до ограждения комингса. Она лежала там без движения.

Бартон бросил взгляд наверх. Парус пылал, и надежды спасти его не было. Логу исчезла — по-видимому, ее швырнуло вперед в момент столкновения. Затем, поднявшись на ноги, он увидел, что Логу и Грейсток плывут обратно к «Хаджи». Вокруг них мелькали головы, руки и плечи гребцов с каноэ, многие из которых, судя по их паническим воплям, не умели плавать.

Бартон велел мужчинам помочь Грейстоку и Логу подняться на борт, а сам попытался оценить нанесенный столкновением ущерб. Носовые части обоих корпусов катамарана были разбиты, и внутрь их хлестала вода. Огонь добрался до мачты. Дым от пылающих парусов стелился над палубой, вызывая у женщин кашель.

Еще одно боевое каноэ быстро приближалось с севера; две шхуны, маневрируя против ветра, также двигались к полуразрушенному катамарану.

Они еще могли сражаться и выпустить порядочно крови врагов, которые, казалось, не стремились прикончить их. Они могли также покинуть судно и попытаться достичь берега вплавь. Но, в любом случае, их ожидал плен.

Логу и Грейсток поднялись на борт. Фригейт крикнул, что Эстер невозможно привести в сознание. Руах пощупал ее пульс, заглянул в зрачки, оттянул веки и подошел к Бартону.

— Она еще жива, но, похоже, долго не протянет, — грустно сообщил он.

Бартон обвел взглядом женскую часть экипажа.

— Я полагаю, что вы, женщины, знаете, что вас ждет. Конечно, это ваше дело, но я посоветовал бы вам нырнуть поглубже и сделать добрый глоток воды. Завтра вы все очнетесь в добром здравии.

Гвиневра вылезла из передней надстройки и подошла к Бартону. Обхватив его руками за пояс, девочка подняла головку, вглядываясь в лицо Бартона сухими, блестящими от испуга глазами. Он нежно провел ладонью по худеньким плечам и посмотрел на Алису.

— Возьмите ее с собой, — сказал он.

— Куда? — глаза Алисы расширились. Она бросила взгляд на каноэ, потом перевела его на Бартона; дым попал ей в горло и она судорожно закашлялась.