Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч

Упаковав все это, она нашла Лею. Альвиня удивленно взглянула на девушку, похожую на валькирию.

— Что ты собираешься делать? — спросила она.

— Мне нужны четыре коня, — ответила Фреда, — и помощь, чтобы навьючить на одного из них то, что я забираю. А потом выпусти меня отсюда.

— Еще ночь, тролли не спят и бродят по округе, а кроме того, кони альвов не могут путешествовать днем.

— Это не имеет значения. Они быстрее других, а сейчас важна только скорость.

— Да, ты сможешь добраться до рассвета до монастыря, если сумеешь пройти через лагерь врагов, и оружие, которое ты забираешь, может пригодиться тебе в пути. Но не рассчитывай сохранить золото альвов надолго.

— Я не беру золота и не собираюсь в страну людей. Выпусти меня через северные ворота.

Лея широко раскрыла глаза, а затем пожала плечами.

— Это глупо. Много ли стоит труп Скафлока? Но пусть будет, как ты хочешь, — мягко добавила она дрожащим голосом. — И поцелуй его разок от меня.

Фреда ничего не ответила, но подумала, что Скафлок, живой или мертвый, никогда не получит этого поцелуя.

Когда она покидала замок, густо падал снег. Ворота открылись беззвучно, а гоблины-стражники, которым обещали свободу за эту услугу, помахали ей на прощание. Фреда выехала, ведя за собой трех коней. Она даже не оглянулась — без Скафлока великолепие Альвгейта ничего не значило для нее.

Ветер свистел и хлестал девушку, холод пробирал до мозга костей, несмотря на теплые меха. Нагнувшись, Фреда прошептала коню на ухо:

— А теперь скачи быстро, очень быстро, лучший из скакунов! На север, к Скафлоку! Найди его — и будешь спать в золотой конюшне и всю свою долгую жизнь пастись на цветущем лугу, не зная тяжести седла.

Позади раздался громкий крик, и Фреда выпрямилась в седле. Ее охватил ужас. Больше всего на свете она боялась троллей, и вот они ее увидели…

— Скачи быстро, мой конь!

Конь рванулся с такой скоростью, что засвистело в ушах, и Фреда едва не свалилась с него. Даже с помощью колдовского зрения она мало что могла разглядеть сквозь тьму и снег, но услышала за собой топот копыт.

Все быстрее и быстрее мчалась она на север. Ветер хлестал ее и выл, преследователи визжали, грохотали конские копыта. Обернувшись, она увидела троллей, тенью темнее ночи мчавшихся во мраке. Если бы только можно было остановиться и приказать им вернуться домой во имя Христа! Однако стрелы летели гораздо дальше слов.

Снег падал все гуще. Вскоре тролли остались позади, хоть она и знала, что они будут неутомимо гнаться за ней. Скача на север, она приближалась к марширующей на юг армии Троллхейма.

Фреда заметила огонь на вершине холма — наверняка, это горело имение альвов. Отряды троллей были близко и, конечно, разослали повсюду своих разведчиков.

Словно в ответ на эту мысль, в темноте справа от нее послышался вой и топот копыт. Если они отрежут ее…

Из темноты вынырнула чудовищная фигура: огромный косматый конь чернее ночи, с глазами словно горящие угли, и на нем всадник с ужасным лицом — тролль! Альвийский скакун свернул в сторону, но недостаточно быстро. Всадник вытянул руку, ухватил повод и остановил коня.

Фреда в ужасе закричала, но прежде чем она успела произнести святое имя, тролль одной рукой сдернул ее с седла и прижал к себе, а другой зажал рот. Рука эта была холодной и воняла, как яма, полная змей.

— Хо-хо! — воскликнул тролль.

Из мрака ночи, словно призванный горячим желанием Фреды, тяжело дыша после долгого бега и от страха, что явился слишком поздно, вынырнул Скафлок. Опершись ногой о стремя тролля, он подпрыгнул и вонзил кинжал ему в горло.

А затем схватил девушку в объятия.

XVII

Когда войско троллей достигло Альвгейта, со стороны башен протрубил рог, и огромные бронзовые ворота открылись. Вальгард сощурился.

— Это какая-то ловушка, — сказал он.

— Не думаю, — ответил Грум. — В замке осталось мало воинов, а женщины ждут, что мы их пощадим. — Он затрясся от смеха. — А мы так и сделаем! Сделаем!

Копыта огромных коней загремели по плитам двора. Здесь было тепло и спокойно. В голубоватом полумраке, окутывавшем стены и стройные башенки, от садов тянуло ароматами цветов, плескались фонтаны и прозрачные ручейки журчали у небольших беседок, предназначенных для влюбленных парочек.

Женщины Альвгейта собрались перед замком, чтобы приветствовать завоевателей. Хотя Вальгард уже видел альвинь во время марша на юг и спал с ними, сейчас он пораженно воскликнул.

Вперед вышла одна из них, тонкие одежды подчеркивали все округлости ее тела. Красотой своей она превосходила остальных альвинь, как месяц звезды. Низко поклонившись Груму, она скорее пропела, чем сказала:

— Здравствуй, господин. Альвгейт сдается.

Грум напыжился.

— Долго стоял этот замок и много выдержал штурмов, — сказал он. — Но вы, кто предпочел признать власть Троллхейма, поступили мудро. Мы страшны для врагов, но щедро награждаем своих. — Он глуповато улыбнулся. — Скоро я одарю тебя. Как твое имя?

— Меня зовут Лея, я сестра ярла Имрика.

— Не называй его так, потому что теперь я, Грум, ярл Страны Чудес на этом острове, а Имрик — последний из моих невольников. Введите пленников!