Восточная Несказка: Как добиться успеха в Дубае БЕЗ эскорта, денег и замужества

Решив побороться за свои деньги, я подключила знакомых и попробовала найти рычаги давления на маму. Все это заняло время, и когда мой приятель-юрист начал мне помогать, выяснилось, что мама уже потратила украденное, купив квартиру в Москве, которую она оформила на свое имя. Мне объяснили, что можно завести уголовное дело, но в этом случае маму и отчима скорее всего ждало тюремное заключение. Я взяла на размышление сутки и отказалась от этой идеи. В моей душе, помимо боли и жажды справедливости, было нежелание причинить маме вред. Я знала, что возвращение денег не принесет мне счастья, если человек, подаривший мне жизнь, окажется за решеткой.

Выяснилось, что я могу врываться в кабинеты арабских боссов, выигрывать тендеры, вести огромные проекты, руководить взрослыми мужчинами, но только мама стала тем человеком, перед которым я ослабила хватку и сложила свое оружие.

Есть такая книга «Диалоги с Богом».

На тот момент мои диалоги с Богом выглядели примерно так: «Что Ты от меня хочешь? Ты же видишь, что я уже стою на коленях, а как только пытаюсь встать, мне наносят новый удар, и я падаю снова. С чего Ты взял, что я в состоянии вынести весь этот ужас? Ты правда считаешь, что я самый плохой человек на всей Земле, который заслужил то, чтобы его предала родная мать? Я знаю, что Ты справедлив, но со мной Ты поступаешь несправедливо».

Я каждый день ругалась со Всевышним, но все же продолжала Ему молиться, потому что понимала, что более сильного покровителя и другого адреса для помощи у меня нет, а сама я не справлялась.

Забегая вперед, я скажу, что простила свою маму. Мы по-прежнему не общаемся и вряд ли когда-нибудь будем, потому что обе этого не хотим, но прощение произошло.

Его процесс шел трудно и долго – с терапией, прогрессами, откатами, таблетками, встречами с психиатрами, клиническими психологами, посыланиями их всех вместе взятых куда подальше и возвращениями обратно, коучами, книгами по самопомощи, навязчивым нежеланием жить, молитвами, изучениями религиозных писаний, истеричными разговорами с друзьями, ненавистью, проклятиями, ночными припадками, алкоголем в попытках приглушить боль, экстремальными видами спорта и многим другим.

Но я простила.

Прощению в книге я уделила отдельное внимание. Я не просто так выворачиваю себя наизнанку, вспоминая трагические события своей жизни. Мое откровение происходит не ради желания пощекотать нервы себе и вам.

Я хочу помочь всем тем, кто пережил в своей жизни тяжелое предательство и утрату. Я имею на это право. Возможно, это даже моя обязанность, потому что я прошла огромный путь от полной безысходности и суицидальных мыслей до счастливой жизни человека со стабильной психикой.

Сейчас я только начинаю посвящать вас в свою историю. Но вскоре я разберу по косточкам свой опыт прощения, и я уверяю вас, что если вы сможете меня услышать, то отпустите все свои обиды и вступите в новую жизнь, даже если сейчас это с трудом ее себе представляете.

Глава 8

Будучи еще очень слабой морально, я все-таки собралась с силами и позвонила в Дубай своему адвокату, рассказав о том, что меня обокрали, и денег на начало судебного процесса у меня больше нет.

Ахмед ответил, что уже изучил документы, которые я ему предоставила на первой встрече, и полностью уверен в моем выигрыше. К моему удивлению он сказал, что готов войти в мое положение и начнет меня защищать без оплаты, а его вознаграждение Ахмед разрешил заплатить ему после победы в суде. Это были хорошие новости, потому что стандартная работа защитника в Дубае подразумевает оплату клиентом 30 % гонорара на старте сотрудничества, которые не возвращаются, согласно контракту, даже в случае проигрыша.

Поскольку Ахмед предложил идеальные для моей ситуации условия, я твердо решила, что пойду на суд, даже если мне придется продать свою почку. Но сперва я захотела попробовать найти необходимую сумму для подачи иска более адекватным и разумным способом.

Я была не готова подвергать риску никого из своих знакомых, одалживая деньги в долг, потому что понимала, что как бы Ахмед не был уверен в нашей победе, в процессе суда может произойти все что угодно, да и людей, которых в теории я могла бы просить, было не так уж и много. Занимать большую сумму, не зная когда у меня будет возможность ее отдать, было для меня неприемлемо, хотя бы потому, что в Дубае дела по экономическим преступлениям суд обычно рассматривает от года до трех. Более того, на тот момент многие уже знали, что у меня хорошо идет бизнес, и посвящать посторонних людей в то, что меня предали семья и партнеры, я не хотела, чтобы не терять лицо.