Восточная война [СИ]

  Благодаря самоотверженным действиям врачей распространение болезни удавалось сдерживать на определенном уровне, не позволяя ей, перерасти в широкомасштабную эпидемию, однако с захватом русскими черноморских проливов все изменилось. Раненых и больных стало невозможно эвакуировать, начались проблемы с продовольствием, стала ощущаться нехватка медикаментов и зимнего обмундирования. Все эти трудности в отдельности не были столь уж смертельными проблемами для союзных войск и генерал Пелесье, с полным основанием надеялся, переждать наступающую зиму. Однако по своей совокупности, они стали тем хворостом, на котором смог вспыхнуть пожар холеры.

  Первые холода подвели роковую черту под отчаянными усилиями медиков, пытавшихся сдержать хрупкий баланс заболеваемости в союзном лагере. Число заболевших резко полезло вверх, а вслед за ними увеличилось и количество смертей.

  С каждым днем возле лазаретов стали, быстро расти штабеля мертвецов аккуратно завернутых в холщевую мешковину. Вначале умерших военных хоронили в отдельных могилах, затем такой чести стали удостаиваться только офицеры, но вскоре и они лишились данной привилегии. Смертность среди союзных войск стала достигать двадцать - двадцать пять человек за день и по требованию врачей их стали хоронить в больших ямах. Тела людей укладывались друг на друга рядами, и каждый из них засыпался гашеной известью. Эта мера, по мнению медиков должна была предотвратить дальнейшее распространение заразы в лагере.

  Вскоре к холере прибавилась лихорадка, от которой сильно страдали французы и англичане, прибывшие в Крым в качестве очередного пополнения. В отличие от жителей юга, турков и итальянцев, они были очень восприимчивы к азиатской заразе, безжалостно опустошавшей их ряды. Наступление зимних холодов внесли некоторую справедливость в балансе смертности между северянами и южанами, и все же потери французских войск были весьма внушительны. Подобно легионам легендарного Помпея отступивших от вод Евфрата в результате болотной лихорадки, императорская армия несла потери не от пуль и ядер противника, а от воздействия невидимого врага.

  Известие от Пелесье пришли в Париж не в самый лучший момент жизни французского монарха. Приступы почечных колик безжалостно мучили тело императора, который намеривался перекроить земной шар по своему желанию. Измученный острыми приступами боли, император слушал чтение графа Морни с закрытыми глазами. Его осунувшееся и посеревшее от страданий лицо мало, чем напоминало тот парадный портрет человека преобразователя Франции, что был известен каждому её гражданину. Но едва только регент закончил свой доклад, как Наполеон поднял веки и в глазах его, было видно несокрушенное упрямство по поводу правоты своих действий.

- Пелесье высказывает заботу о возможных трудностях предстоящей зимовки, и я полностью разделяю его взгляды. Прикажи военному министру, чтобы ускорил отправку войск для прорыва русской блокады Дарданелл – властно молвил император, потряхивая слипшейся от пота гривой волос.   

- Министр докладывает, что на данный момент нет нужного количества солдат необходимого для снятия блокады проливов. Проведение этой операции планировалось на март месяц и пока в нашем распоряжении едва наберется половина от нужного числа – произнес Морни.

- Так пусть ускорит это дело! Пусть начнет дополнительный набор рекрутов во Франции! Пусть обратиться к испанскому маршалу О-Доннелю обещавшему мне свою помощь! Пусть, в конце концов, наймет на службу новое количество зуавов в Африке! Мне, что учить его надо!? – гневно выкрикнул Наполеон и тут же скорчился от боли вызванной неудачным поворотом тела. Морни с сочувствием посмотрел на своего августейшего брата. Ему было жалко Луи, но интересы государства заставляли его, продолжить спор с больным человеком.

- Я уже обсуждал этот вопрос на закрытой коллегии, и все наши генералы в один голос утверждали, что они смогут собрать армию для помощи Пелесье, никак не раньше февраля – возразил граф.

- Вот как они выполняют приказание своего императора!! Да я их всех выгоню, к чертовой матери! Без пенсии и права ношения мундира! Так и передай этим штабным бездельникам!! – бушевал монарх, отчаянно пытаясь перебороть нарастающую боль.

- Ты зря так кричишь, Луи. Для прорыва блокады черноморских проливов потребуется не десять и не двадцать тысяч человек. И сражаться нам придется с объединенным врагом. Сначала с турецкими крепостями на Дарданеллах, а затем с русскими на Босфоре. Прибавь сюда русские корабли, которые будут ждать наш флот в проливах и тут не будет никакой разницы парусные это суда или паровые. Для уменьшения наших потерь, военные предлагаю высадить десант в Галлиполи, а оттуда двинуться на Стамбул.

- Пока они все это будут делать, Пелесье потеряет половину своих солдат! Поэтому я приказываю начать отправку войск к началу января! Всё!!! – прорычал Бонапарт и, повинуясь жестким требованиям врачей, граф Морни поспешил закончить свой утренний доклад и оставить императора наедине с эскулапами.