Восточное путешествие

— Я это заметила, — кивнула Марселина, — но не решилась спросить ее о причине ее угнетенного состояния.

— Мне она тоже ничего не сказала, но я думаю, это как-то связано со спектаклем.

— Вы хотите сказать, она переживает, что ей не досталась главная роль? А мне показалось, она очень довольна тем, что ей предстоит сыграть прорицательницу-ослицу, — удивилась виконтесса.

— Лишь потому, что Его Величество обещал ей украсить ее ослиные ушки драгоценными камнями. Но именно тут, мне кажется, и кроется причина ее меланхолии. Думаю, нашпигованные каменьями уши стали неподъемными, и бедная Михрибан не знает, что ей делать.

— У вас есть какое-то конкретное предложение? — спросил граф, все еще не понимая, куда клонит хитрая султанша.

— Я вот подумала, не отдать ли Михрибан роль жреца Маркоса?

— Если вам удастся уговорить Михрибан, то с моей стороны не будет никаких препятствий, — ответила виконтесса.

— Я слышал, что примадонны очень капризны, — заметил Марсель, когда Мюнире наконец ушла, — но эта всем даст фору. Я уже радовался, что мне не придется делить ложе с этой мышкой с душой крысы, но, видимо, никуда от нее не денешься. Боюсь, как бы она не задушила меня в порыве страсти.

— Не бойся, душить тебя она не станет. Она задумала тебя отравить.

— Отравить? Меня? Почему вы так решили?

— Она сама себя выдала. Посуди сам. Сначала она требует для себя главную роль — роль царицы Маврикии, и получает ее. Но, прочтя пьесу, она меняет свое решение. Вспомни ее слова. «Роль жреца Маркоса подходит мне больше», — сказала она, и в определенном смысле это действительно так, потому что, если ты помнишь, именно Маркос приносит в храм флакончик с ядом, который впоследствии выпивает Мавродий, то есть ты. Мюнире вне себя от радости. Мы сами подсказали ей, как убрать тебя с ее пути, причем таким образом, чтобы остаться вне подозрений. Во всяком случае, коварная султанша уверена, что ее опасная затея сойдет ей с лапок. Все, что ей нужно сделать — это подменить флакончик с безвредной жидкостью на флакончик со смертельным и быстродействующим ядом. Думаю, что раздобыть яд ей будет нетрудно. Я слышал, что в этих краях яды всегда очень широко применялись для того, чтобы отправить в мир иной ненавистного соперника или соперницу и при этом не замарать свои лапки кровью. Однако, поразмышляв еще немного, Мюнире понимает, что чуть не совершила страшную ошибку. В пьесе, кроме Мавродия, решившего покончить счеты с жизнью, флакончика с ядом касаются только лапы жреца Маркоса. Значит, и подозрение в убийстве в первую очередь падет на исполнительницу роли жреца. И Мюнире отказывается от этой роли, разыграв перед нами небольшой спектакль под названием «Капризная примадонна».

— Она передумала меня убивать?

— Вовсе нет. Думаю, она решила, что найдет способ подменить флакончик еще до начала спектакля. Если даже в последствии на нее падет подозрение в убийстве, доказать все равно ничего будет нельзя, ведь царица не присутствует в сцене смерти. Зато там присутствуют несколько других жрецов, из которых практически любой мог, проходя мимо скамьи, незаметно подменить флакончик. Поди потом разбери, кто из них это сделал. Как бы то ни было, Мюнире не сомневается в успехе. Она сама нам об этом только что сказала. Не знаю, когда ей пришла в голову мысль подставить Михрибан, но мысль совсем не плохая, потому что у Михрибан есть мотив для убийства: она надеется, что после смерти Марселины ей достанется твоя алмазная подвеска.

— А вдруг Мюнире действительно удастся осуществить задуманное? Не лучше ли отменить постановку? Ваша Светлость, может, и найдет себе другого слугу, но у меня жизнь всего одна, и как-то не хочется с нею так быстро расставаться.