Восточные сладости (СИ)

Несколько посетительниц пили чай и с любопытством посматривали на вновь прибывших. Впрочем больше женского внимания досталось сифаром и это радовало Амину и Сабхат.

Откинувшись на подушки, девушки посмеялись над ужимками зверька в малиновой феске. Похлопали юной певице, выпили по стакану ледяного гранатового сока и получили на двоих огромное блюдо с жареными на вертеле колбасками.

— Мы все это не съедим! — шепотом сказала Сабхат, огромными карими глазами оглядывая гору риса, овощей, зелени и соусов, поданных к колбаскам.

— Попытаемся! — все так же шепотом ответила Амина. Потом добавила с усмешкой: — А если не выйдет, накормим сифаров!

Хихикая, как маленькие девочки, начальница и подчиненная принялись уплетать горячее, запивая все несладким чаем. Наконец, перемазавшись бараньим жиром и красным перцем, они устало оторвались от еды. Расторопная служанка подала горячие влажные салфетки, воду, ароматизированную лимоном, фрукты и сладости.

Тут же на сцене сменилась исполнительница — вместо юной девушки вышла пожилая матрона в темных одеждах с огромным количеством блестящих, будто чешуйки невиданной рыбы, подвесок и запела низким грудным голосом:

— Любовь, зачем ты мучаешь меня?…Простые светильники, расположенные вдоль сцены, приглушили, в воздухе поплыл аромат моря и цветущего жасмина. Женщины за столиками перешли на шепот, а многие просто замолчали и, откинувшись на спинки диванов, вслушивались в мелодию.

Певица с жалобы плавно перешла к воспоминаниям о любви, потом к восхищению чувствами, а закончила веселой песенкой, полной озорных намеков. К этому времени светильники замигали, а развеселившиеся девушки принялись хлопать в ладоши и даже притопывать на самых озорных пассажах.

Через час уже сытые и спокойные Амина и Сабхат выплыли из заведения с таким видом, словно ничего не случилось. Довольные сифары усадили их в машину и направились к дому Орамазада ильдур Азилла.

Вечером, как ни удивительно, вся семья собралась за столом. Улыбчивая Джанна разливала чай, уставшая Зобейда наблюдала за ней, полуприкрыв глаза. Улуф сидела, периодически бросая взгляд в планшет, и о чем — то активно размышляла.

Амина появилась в сопровождении двух сифаров и своей помощницы. Девушку отправили устраиваться в гостевых покоях, а воины молча присели на корточки за пуфом хозяйки. Открывшая глаза Зобейда бросила невестке за спину удивленный взгляд.

— Были неприятности, — кратко отрапортована Амина и потянулась к сладкому пирожку с медовой начинкой и винограду.

Увы, съесть его ей было не суждено — в дверях появился мокрый с головы до ног Орам. Оценив открывшуюся ему картину и настороженных сифаров, мужчина хмыкнул и ответил сам себе на непрозвучавший вопрос:

— Покушение?.. Пойду, переоденусь. Ма, баранины с чесноком закажи.

Зобейда тут же нажала пару кнопок в центре стола и произнесла в динамик:

— Баранину с чесноком, лепешки с сыром и соус ткемали.

— Слушаюсь, госпожа! — ответил мужской голос.

Джанна довольно потерла маленькие ладошки — она сегодня проголодалась и надеялась, что брат поделится с нею любимым блюдом.

Амина, подумав, поспешила за мужем — помочь ему переодеться. Сифары отправились проводить юную госпожу до покоев. Зобейда только вздохнула: лишние глаза и уши не помогут молодым стать ближе. Джанна и Улуф проводили невестку взглядами, потом, забыв об ужине, забегали пальцами по кнопкам домашней консоли, проверяя систему безопасности.

Вновь сели за стол через час — сухой и согревшийся Орам начал свой рассказ:

— Я был в пункте регистрации пассажиров, надеялся выловить пару специалистов, как Амина. Вдруг звонок от Хамида — и я помчался на склад. По дороге на меня рухнула башня, питающая водопад.

Женщины переглянулись. Амина еще не посещала здешние искусственные водопады, которые обеспечивали должную влажность и ионизацию воздуха в районе посадок, но понимала, что водонапорные башни сами по себе не падают, да еще и прицельно.

— Угол был оплавлен? — Спросила она мужа.

— Подкопчен слегка. То ли намек, то ли просто рассчитать не успели.

— Ну, запас времени у них был. Мы на складах уже почти месяц воюем и еще не меньше месяца будем — значит, намек.

Зобейда, Улуф и Джанна переглянулись и уставились во все глаза на Орама, ловко подхватывающего с блюда куски острой баранины, и на Амину, меланхолично попивающую чай с куском медовой лепешки.

— Сифаров возьмешь?

— Нет, — мотнул головой мужчина, — лучше броню надену.

— На переговоры лучше взять — быстрее освободишься.

Орам хмыкнул и согласно кивнул.

— Значит, сейчас дяде позвоню. — Подвела итоги Амина.

Тут в холле раздался громкий энергичный голос Хамида иль Хамида:

— Ай, Зоча, за что ты так не любишь бедного и старого мужчину? Ну как можно было плескать кипятком на эту прекрасную чалму и кожаные туфли? Ай, женщина, ты меня разоришь!

Ответ Зочи был не слышен, но грохот медного таза по плиточному полу — вполне. Хамид иль Хамид вошел в столовую, стряхивая прозрачные капли с одежды, словно побывал под дождем: