Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти

Концентрация законного применения силы в руках государства происходит не только в условиях тотальной власти. Современные конституционные правительства все больше и больше ограничивают насилие частных лиц. Но оно отличается от аграрных и промышленных аппаратных государств тем, что размеры, качество и использование армии и полиции находятся под контролем неправительственных сил общества. Опыт классической Греции и современных стран Запада показывает, что страна может содержать большую армию, но при этом граждане способны держать ее под контролем.

Контролируемое и неконтролируемое насилие

Армейская дисциплина требует безоговорочной субординации; и главнокомандующий хорошо управляемой армии – к которым не относились войска феодалов – имеет над ней неограниченную власть в пределах своей юрисдикции. Тем не менее в демократических странах он сохраняет свою ответственность перед гражданами, которые контролируют правительство. Генерал Эйзенхауэр рассказывал о советском методе преодоления минных полей. По словам маршала Жукова: «Когда мы встречали на своем пути минное поле, наша пехота шла по нему в атаку, словно его там и не было. Потери, которые мы несли от мин, равны тем, что мы понесли бы, если бы немцы защищали те же позиции сильным артиллерийским или пулеметным огнем, а не минными полями». Эйзенхауэр сухо произнес: «Представляю себе, что началось бы, если бы какой-нибудь американский или британский командующий стал применять аналогичную тактику, а еще более живая картина возникает в моем мозгу, когда я [представляю], что сказали бы наши солдаты, если бы мы попытались сделать подобную практику частью нашей тактической доктрины» (Эйзенхауэр Д. Крестовый поход в Европе).

Тактика советских войск помогала сохранить время и боеприпасы; все это отлично вписывается в тактический оптимум правителей. Очевидно, что такого оптимума можно достичь только в том случае, если насилие организовано хозяевами неконтролируемого государства. Социальное качество организованного насилия, как и других правительственных функций, меняется вместе с общей обстановкой, в которой происходит его развитие.

Террор гидравлического деспотизма

Подданные аграрного аппаратного государства практически лишены возможности обсуждать проблему неконтролируемой жестокости. Они могут получить разрешение на владение небольшим, простым оружием, особенно в деревнях, если им приходится защищать себя от бандитов. Но организованное насилие, применяемое в военное время, концентрируется в руках абсолютных правителей, которые обычно дают аудиенцию только невооруженным людям. В гидравлическом обществе чудовище «с черной шерстью и красными глазами» – это не сторожевая собака, которую держат на привязи, а «тигр, который ходит сам по себе».

Физический аспект насилия

Подобно тигру, человек, обладающий властью, должен иметь физические средства для уничтожения своих жертв. И агроуправленческий деспот всегда обладает такими средствами. Он держит под своим неограниченным контролем армию, полицию, разведку; и у него есть тюрьмы, пыточные орудия, палачи и все те инструменты, с помощью которых хватают, лишают свободы и казнят подозреваемых.

Психологический аспект террора

Неопределенность

Более того, деспот может применять все эти орудия с максимальным психологическим эффектом. Люди, обладающие огромной правительственной или собственнической властью, предпочитают окружать некоторые свои поступки большой тайной; но действия деспотического режима загадочны всегда, поскольку это заложено в самой природе режима. Хорошо зная, что никто не сможет привлечь их к ответственности, аппаратчики стремятся окружить секретностью даже самые незначительные дела; они превращают мистификацию в самое настоящее искусство, желая удивить или запугать кого-нибудь. Непредсказуемость – необходимое оружие абсолютного террора.

Ленин: «…власть, не ограниченная никакими законами»

Ленин определял диктатуру пролетариата как «власть, не ограниченную никакими законами». Как и другие его высказывания, эта формула сочетает в себе впечатляющую полуправду с очень важным заблуждением. Во-первых, советская власть никогда не находилась под контролем рабочих, и существуют убедительные доказательства того, что Ленин это понимал. Во-вторых, ни один режим, каким бы диктаторским он ни был, не может существовать без нормативных актов или законов того или иного рода; и это тоже было ему хорошо известно. До того как он сделал приведенное выше заявление, его диктаторское правительство уже издало много революционных статусов и декретов (Вышинский А.Я. Законы Советского государства).