Восточный фронт адмирала Колчака

М.Ф. Мартынов{195} предпринял с небольшим отрядом рейд на Волгу на Иващенковский военный завод, чтобы достать оружие, снаряды и патроны, потому что войско начало войну буквально без оружия. Фурманов в своей книге «Чапаев» пишет, что уральцы захватили этот завод и казнили там зверски 2000 человек. Он сильно уклоняется от истины: уральцы завода не брали. Взят был завод чехами. Уральцы просто приехали, мобилизовали 220 подвод среди мужиков, наложили снаряды и вернулись домой.

В это время красные вели наступление вдоль железной дороги и, несмотря на сопротивление отдельных частей, дошли до хутора Халилова, что в 12 верстах от Уральска, но как раз здесь произошла знаменитая атака стариков. Возмущенные тем, что фронтовики не хотят взяться за оружие, и увидев, что столице войска угрожает опасность, они быстро собрались в солидную группу, и повел эту группу также старик полковник Мизинов{196}. Казаки были главным образом Кругло-Озерновской станицы. Как оружие они имели только шашки времен турецкой войны и немногие пики и вилы. С фанатическим рвением кинулись в атаку с шестиверстного расстояния и полным наметом смяли первую цепь красных, многих порубили, но когда в дальнейшем наткнулись на бронированные автомобили, то, имея только холодное оружие, ничего с ними не могли сделать. Пришлось отходить.

Многие старики сложили там свои головы, а с ними и их командир полковник Мизинов. Несмотря на то что атака кончилась печально для уральцев, все же она произвела громадное впечатление на красных, и они начали отходить; как раз в это время им в тыл ударил М.Ф. Мартынов, который возвращался из рейда на Иващенковский завод. И опять казаки догнали красных до грани и дальше не пошли. После этого события красные повели наступление со стороны Бузулука с большими силами и дошли до Красновской станицы.

Как раз в это время произошло нечто, что очень характерно для уральцев, а именно: старообрядец казак Кабаев сорганизовал крестоносную дружину человек до шестидесяти. Для этой цели он взял из старого собора образ Христа Спасителя и возил его у себя на груди, остальные имели пики с восьмиконечным медным старообрядческим крестом или медный крест на груди. И так Кабаев бросался бешено в атаку, увлекая за собой казачьи части.

Крестоносец

– С ним не страшно… Потому он с крестом и с молитвою ходит. Как скажет: «Не бойся, сынок», – так тебя ни пуля, ни шрапнель не возьмет. Иди, куды хочешь. Только вот ругаться не велит. Как, говорит, выругался, так она и трахнет!

Так говорил молодой казак, сидя у костра, над которым был навешен закопченный чайник. И в голосе казака, и в его фигуре и жестах было столько убедительности, что не поверить ему было нельзя. Человек десять казаков, таких же молодых, сидели вокруг огня и с наивным любопытством слушали рассказчика. Я понял, что говорят о старике Кабаеве. О нем в это время писали газеты, говорили в войске, говорили на фронте. Вот что я знал о Кабаеве. Старик казак, старообрядец, участвовавший еще в походе Скобелева, он не мог примириться с мыслью, что на его родном Яике будут хозяйничать большевики. Он в них видел врагов веры, слуг антихриста, и с ними он решил бороться, но бороться силою веры, силою креста, и к этой борьбе он призывал всех верующих. Он собрал вокруг себя таких же стариков, как и сам, и со своим небольшим отрядом выступил на фронт.

На груди каждого казака этого отряда висел большой восьмиконечный крест, а впереди отряда седой старик вез старинную икону. Это было главное вооружение стариков, и с этим вооружением – с верой и крестом – они делали чудеса. С пением псалмов они шли в атаку на красных, и те не выдерживали, бежали или сдавались в плен и после становились лучшими солдатами в наших полках.

Много побед одержали эти крестоносцы, но с каждой победой все меньше и меньше становилось их. Падали они, сраженные пулей, и, прославляя Бога, умирали, веря, что исполнили долг свой перед Богом, войском и перед Святынями нашими. И осталось их несколько человек, и решили они разъехаться в разные стороны, по разным полкам и там верою своею поддержать и укрепить слабых. В каждый полк привезли по иконе, и эти иконы, вместе со знаменами, были в походах, были в боях. И легче стало воевать казакам, и легче умирали они – как будто вместе с иконой передали им крестоносцы и часть веры своей.

Только старик Кабаев не захотел идти в полк. Не хотел он служить одному полку, а хотел служить всему войску. Ездит по широкой степи и слушает, что делается в ней. Как услышит выстрелы, так и едет на них благословить бойцов-казаков на святое дело и молитвою помочь им. И всегда его появление вдохновляло их, и смелее они шли в бой и одерживали победу.