Восток – дело тонкое…

Валерик рассказывал про свою геологическую партию и про его деятельность в ней, я – про свою работу, обменялись первыми впечатлениями о Таджикистане. В беседах, перемежаемых лирическими отступлениями в виде песен, скоротали время до четырёх часов утра. Утром Валерик не стал меня будить, и, не прощаясь, по-английски, отбыл восвояси.

9. Путешествие: Таджикистан – Узбекистан – Туркмения

К начальнику местной партии – Валерию Валерьяновичу приехал погостить его друг, начальник Туркменской Гаурдак – Карлюкской геологической партии – Владимир. Это был атлетического сложения двухметровый мужчина лет тридцати с небольшим с круглым холёным лицом и нелюбезным, слегка высокомерным взглядом. Его отец был депутатом посёлка, что и предопределило мгновенный карьерный взлёт Владимира. Сразу по окончании местного техникума (интересно, появлялся ли он там хоть раз!) он занял одну из самых высоких должностей в посёлке Гаурдак – стал начальником местной геологической партии.

К Кудасову он приезжал частенько, чтобы отдохнуть от забот семейной жизни и «пуститься во все тяжкие». Кудасов специально для разгульных встреч с друзьями и женщинами снимал в посёлке частный дом, который посещал эпизодически, по случаю. Валерий Валерьянович нанял пожилую женщину, которая поддерживала чистоту и порядок в доме, следила за тем, чтобы там всегда стояли свежие цветы и не иссякал запас свежих фруктов и продуктов первой необходимости. Сам он постоянно проживал в другом доме, на противоположной окраине посёлка. В дни приезда Владимира Кудасов вместе с гостем переселялся в этот дом. В это время там рекой лилось вино, как перчатки менялись женщины, ежевечернее звучала гитара, на которой неплохо играл Владимир, и они с Валерием Валерьяновичем до утра горланили песни. В один из таких приездов друга, я был удостоен чести быть приглашённым Кудасовым на вечернюю дружескую пирушку в его второй дом. Перед входной дверью Валерий предупредил меня: «Сейчас познакомлю с другом. Это такой человек! Да ты сейчас сам увидишь».

Зашли в дом, но никого там не обнаружили. Хотя весь круглый стол был уставлен вазами с фруктами, а в центре него красовался огромный букет цветов. Тут же красовались два бокала из тонкого стекла на высоких ножках, до половины заполненные красным вином. Только мы присели к столу, как из-за пёстрой ситцевой занавеси, свисающей от верха арки до самого пола, и полностью отделяющей соседнюю комнату от гостиной, послышались сначала шорохи, затем к ним присоединился громкий шёпот беседы мужчины с женщиной, правда, расслышать отдельные слова было невозможно. Наконец, все эти звуки перекрыл ритмичный скрип пружин кровати, дополняемый такими сладострастными вздохами и стонами, что отпали последние сомнения в определении того, что там происходит.

Под несмолкаемый, всё возрастающий по громкости аккомпанемент импровизированной секс-музыки, мы с Кудасовым потягивали вино из извлечённых из недр буфета бокалов и пытались вести спокойную неторопливую беседу на отвлечённую тему. Ситуация была немного комичной, к счастью, продолжалась недолго. Через считанные минуты эротические рулады в соседней комнате стихли, и из-за занавеси показалась атлетическая фигура двухметрового верзилы в чёрных семейных трусах, почти до колен. Это и был «такой человек!» Владимир. Он поздоровался с Валерием, тот представил меня. Владимир немного свысока, как бы нехотя протянул руку и мне, затем, прямо в таком «сексуальном» виде, сел за стол и, по просьбе Кудасова, взял гитару. Довольно сносно исполнил хорошо известную мне песню про «поручика Голицына».

Во время его выступления из-за той же ситцевой занавески, стараясь быть незамеченной, выпорхнула в гостиную и тут же скрылась в другой комнате почти полностью обнажённая симпатичная блондинка в одних трусиках на тесёмках, которые практически ничего не скрывали. Через пару минут она вышла в коротком лёгком открытом платье и присоединилась к нам. У неё было невыразительное миловидное лицо, обрамлённое золотистыми кудряшками и совершенно не отягощённое избытком интеллекта. Широко распахнутые пустые, ничего не выражающие бледно-голубые глазки, молчание в продолжение всего вечера и редкие рулады визгливого идиотского смеха, помогли точно определить незатейливую причину её нахождения в этом доме и чётко очертить круг обязанностей здесь этой «куклы Барби».