Восток – дело тонкое…

Вид у него стал каким-то отрешённым и даже немного величественным. Создавалось впечатление, что эту божью тварь перестала волновать мирская суета. Зверька уже нисколько не трогал весёлый хохот окруживших его двуногих существ. Он не обращал теперь никакого внимания на ужас и нелепое подёргивание лапками на плотиках собратьев – сусликов, его не волновал полыхающий позади арены огромный костёр, – казалось, его дух был выше всех этих земных мелочей. Конечно, всем это только чудилось, ведь доподлинно известно, что у диких зверей и даже домашних животных отсутствует способность к абстрактному мышлению – разум, и способность к переживанию и сопереживанию – душа.

Но вернёмся к нашему неразумному, бездушному суслику. Он давно уже должен был плавать на дощечке по пруду к вящей радости «благодарной» публики, однако, к всеобщему удивлению, всё ещё медлил. Более того, он даже не предпринимал никаких попыток двинуться в сторону водоёма. Люди стали улюлюкать, громче кричать, замахиваться на суслика, пытаясь напугать его и подтолкнуть к действию. Зрителей охватил ещё больший азарт. Теперь им не терпелось быстрее заставить упрямца пойти к пруду и запрыгнуть на свой «корабль».

Наконец зверёк ожил, внимательно, открыто и безбоязненно осмотрел обе шеренги подвыпивших хохочущих мучителей, спокойно встречаясь с ними взглядом. Люди в оцеплении комментировали: «Как нагло смотрит! Никак не может понять, что везде вокруг опасность и у него нет выбора, что он всё равно будет вынужден пойти к пруду и встать на «свой» полузатопленный плотик. Бестолковый зверёк – что с него возьмёшь!». Между тем суслик, неторопливо перебирая маленькими короткими лапками, медленно засеменил в совершенно противоположную от пруда сторону, прямиком к костру.

Развлечение приняло новый неожиданный оборот. Этот особенный суслик внёс разнообразие в разыгранное, как по нотам, весёлое шоу, которое стало уже приедаться своим однообразием. Народ стал оживлённо гадать, куда дальше двинется этот необычный зверёк от костра: всё-таки пойдёт к пруду, а может быть приблизится к людям, или снова вернётся на середину круга, а вдруг он попытается скрыться в полузатопленной норе. Однако ни одному из предполагавшихся вариантов не суждено было сбыться. Суслик, уверенно и не спеша, продолжал своё движение к костру. В этом движении чувствовалась решимость выполнить задуманное, в то же время покорность участи, им же самим выбранной. Вот он приблизился настолько близко, что не мог не почувствовать нарастающего жара пламени, но это нисколько не сказалось ни на скорости, ни на направлении движения зверька.

Смех, как по команде, прекратился, кто-то, не рассмотрев происходящего, по инерции ещё разок коротко запоздало хихикнул и тут же умолк. Но суслик уже перестал обращать внимание и на хохот, улюлюканье и угрожающие движения больших страшных зверей, и на их молчание. Да что там звуки и жесты, он не обращал внимания даже на становившийся невыносимым жар костра! Вот уже с лёгким потрескиванием скрутились, сгорели и отпали от пламени усики – антенны суслика, вот с характерным шорохом опалились шерстинки на мордочке зверька. Кто-то не выдержал и крикнул: «Стой, бестолочь, сгоришь!».

Суслик знал это и без «сердобольного» зрителя – подсказчика, только он-то для этого и шёл в костёр. Даже если бы он понимал человеческую речь, это ничего бы в его поведении не изменило. Ещё мгновенье, и тонкие мягкие лапки зверька зашипели, обгорая на раскалённых углях костра. Но суслик, не обращая на это ни малейшего внимания, сделал ещё несколько коротеньких шагов на обуглившихся остатках конечностей, и ещё через мгновенье полностью оказался в самом пекле костра. Раздался треск обгорающей и лопающейся шкурки умирающего живого существа, шипение испаряющейся в огне жидкости, выступившей на поверхности зверька, и через считанные секунды обгоревшая дымящаяся тушка мёртвого суслика выкатилась обратно на край костра.

Теперь наступила очередь людей окаменеть, превратившись на время в истуканов. Суслик просеменил весь путь на свою Голгофу, к своим крестным мукам скромно, даже как-то обыденно, совсем не героически, и очень быстро, за считанные секунды. Никто не успел, не только морально приготовиться к этому, но даже ахнуть (правда, кто-то всё же успел выкрикнуть слова предостережения). Эта простота и скоротечность нисколько не уменьшили величия и значимости совершённого зверьком действия. Такого развития событий не ожидал никто.