Восток – дело тонкое…

Поступок гордого суслика, который предпочёл самоубийство унизительному плаванию на качающемся плотике – дощечке, не грозившем ему ничем особенным, кроме страха и неудобства, и принявшего мучительную смерть в пламени костра, поразил всех присутствующих. Трудно переоценить эмоциональное воздействие этого события на зрителей. Устремившийся вверх вместе с языками пламени освободившийся от земных страданий дух этого «бездушного неразумного трусливого суслика», как будто унёс с собой и всё безудержное веселье, весь кураж, всяческое желание продолжать развлечение, только что жаждавшей зрелищ, изнывавшей от скуки публики. Люди стояли молчаливые и притихшие, будто громом поражённые.

Этот зверёк зацепил всех за душу выбором в предложенной ему ситуации, презрением к собственной смерти. Отчаянным поведением неразумный суслик устыдил «царей природы», показал себя выше них – разумных существ. Общее настроение снова выразил тот самый буровой мастер, который в начале этого представления рассказывал о правильности создания импровизированного циркового номера с глупыми бесчувственными зверушками в главной роли. Скрипучим, резким, ставшим вдруг каким-то неприятным голосом, в котором, чувствовалось неприкрытое отвращение к происшедшему и, наверное, к себе самому, вынув, наконец, изо рта забытую, прилипшую к губе горящую сигарету, при этом, даже забывая прищуриваться от лезущего в глаза едкого табачного дыма, ни на кого не глядя слезящимися глазами, он произнёс: «Да, хреново получилось с этим сусликом, так твою так!».

Не сговариваясь, затушили костёр, притянули все дощечки с сусликами к берегу и разошлись, давая дорогу для бегства причалившим зверькам. Тушку мёртвого обгоревшего суслика закопали тут же, на берегу прудика и как-то быстро, молча, не глядя друг на друга, разошлись по палаткам. Общаться никому не хотелось – каждый (и не без оснований!) считал виноватым в происшедшем и себя, и товарищей.

Наутро и в последующие дни это происшествие не обсуждалось и даже не упоминалось, как будто его и не было вовсе. Но все хорошо запомнили эту трагическую гибель необычного суслика и больше никаких представлений с участием различных зверушек – «братьев наших меньших» – не придумывали, несмотря на отсутствие развлечений и скуку, иногда посещавшую сотрудников полевой базы гидрогеологической партии.

Неизвестно, о чём совещались между собой и какую информацию передавали друг другу суслики, но когда один из сотрудников партии через пару дней случайно пришёл на место бывшего поселения зверьков (после случившегося происшествия ходить туда гидрогеологи не любили), то застал там пустые норы. Не только суслики, обитавшие в оцепленной части территории поселения и участвовавшие в устрашившем их зрелище, но и вся обширная колония зверьков покинула обжитой участок, на котором проживала много лет, и ушла в неизвестном направлении. Об их долгом проживании здесь теперь напоминали только многочисленные отверстия нор – бывших жилищ сусликов, в которые иногда проваливалась нога при ходьбе. Да и те быстро осыпались и заносились пылью и мелкими песчаными частицами. Их в огромном количестве приносил сюда часто задувавший ветер, называемый местными жителями «афганцем». Наверное, потому, что этот суховей всегда дул со стороны Афганистана.

Этот рассказ – быль взволновал, даже поразил меня и оставил неприятный осадок на душе. Мне было искренне жаль смелого гордого суслика и, казалось, если бы я присутствовал на том жестоком спектакле, то сумел бы спасти его и проложить ему дорогу к свободе. На самом деле, это было бы очень трудно сделать в распалённой азартом и подогретой спиртным улюлюкающей компании, но мысль, что возможно именно мне бы это всё-таки удалось, согревала душу.

Поступок суслика дал богатую пищу для размышлений. Этот «брат наш меньший» своим поведением перечеркнул все теории о неразумности и бездушности зверей. Он пошёл против самого главного природного закона – инстинкта самосохранения. Выбрал не просто смерть, а мучительное самоубийство в костре, вместо длительного цепляния за жизнь, барахтаясь на плотике в пруду. У меня эта реально происшедшая история вызвала сомнения в полном отсутствии абстрактного мышления и переживаний у зверей. Причём, эти переживания, даже не угрожающие жизни, по-видимому, могут быть настолько сильными, что способны толкнуть эти божьи твари на неординарные действия и поступки, противоречащие основным инстинктам, заложенным в них природой для сохранения вида на планете.