Восток – Запад

Дождь, дождь и дождь. Лило уже много дней, и вовсе не казалось, что может перестать. Он сидит на спине анх’огера и глядит на лежащий в долине городок. Да что там городок – едва сельцо, только и того, что обитатели окружили его земляным валом и частоколом и, похоже, не намеревались слушаться приказа, что все люди, от младенцев до стариков, должны покинуть эту землю и направиться на север. Возможно, у них и вправду были на то причины, скорее всего в сельце не осталось достаточно мужчин, скорее всего, – одни женщины, дети и кучка стариков. Если они двинутся в путь, влача повозки размокшей равниной, – влача собственноручно, потому что зараза в прошлом году выбила всех тягловых животных на сто миль окрест, – скорее всего, лишь каждый пятый доберется до цели. Возы станут застревать в грязи, покрывшей все окрестности, погружаться в нее по ступицы, люди же увязнут в нее сперва по щиколотки, а позже и по колено. Станут падать, ворочаться там, ползти. Повозки они бросят через несколько миль, когда окажется, что невозможно толкать их по болоту, а потому попытаются унести остатки скарба на собственных спинах. Женщины возьмут младших детей на руки, чтобы им помочь, а когда выбьются из сил, им придется выбирать: семейный скарб или младенцы.

Они выберут детей. Они всегда выбирают детей.

А потому путь их бегства обозначат сперва брошенные повозки, потом вереница мешков, узелков и сундуков, затем – следы ползущих людей, людей волокущихся, падающих и с трудом поднимающихся на ноги, а потом и первые тела. Сначала старики – непонятно отчего, это всегда сперва старики, как будто старухи крепче держатся за жизнь. Но в конце концов победу над ними одержит не столько убийственное усилие, сколько холод и влага. Переохлаждение. Когда человек в первый раз обрушивается в грязь, его шансы уменьшаются вполовину. Можно укрыть спину кожаным, пропитанным жиром плащом, который убережет от дождя, но стоит упасть, и грязь мгновенно проникает под одежду, втискивается под нее, словно живое существо, словно гигантская пиявка, жаждущая тепла и жизненных сил. Вдруг появляется дрожь, грязь тянет книзу, словно новые и новые слои кольчуги, ноги, кажется, врастают в землю. Кто-то помогает тебе встать, дождь смывает верхний слой грязи, но та, что проникла под одежды, уже начала высасывать твою энергию и жизнь. Потому скоро ты снова упадешь, а потом – снова и снова. А потом уже ни у кого не будет сил, чтобы помочь тебе подняться.