Восток – Запад

Перед ним – последнее поселение. Частокол уже уничтожен, ряды странных овальных домов выглядят отсюда детскими игрушками. Разведчики доносят, что осталось несколько десятков самок и щенков. Самки могут стать проблемой, они настолько же высоки, как и их воины, почти семи футов, жилистые, сильные и всегда сражаются, защищая свой молодняк. У них узкие ладони с пальцами, что заканчиваются когтями, и он видел уже, как они разрывают ими человеческие глотки. Еще повезло, что синекожих не поддерживает никакая внешняя Сила. Они прибыли сами по себе и, хотя умеют формировать Силу, не смогли ему сопротивляться.

И все же он потерял тут бо́льшую часть армии и решил, что дальше не станет проливать кровь воинов.

Указывает на поселение Генлесху. Первый из его боевых чародеев расставляет своих людей, присматривается какое-то время к поселению и тянется за Силой. Он чувствует ее и понимает, что Генлесх – исключительно талантливый маг. Когда бы нашлось несколько сотен таких, как он, они могли бы встать против него лицом к лицу. Но такие, как он, рождаются один на десять тысяч, а то и реже.

Он лишь немного поддерживает заклинание чародея собственной мощью, и земля дрожит, когда волны энергии движутся сквозь скорлупу планеты и встречаются под поселением. Раздается сотрясающий небо гул, и огромная щель разрывает землю. Овальные дома проваливаются в нее, словно по приказу, взметывается дым и водяной пар.

Ему кажется, что он слышит далекий крик…

…совершают отчаянные поступки.

Фляга выпала у вора из рук. Снова, посреди белого дня, на миг, короткий, как удар сердца, демон втянул его в мир своих видений. А если бы он в этот момент поднимался по лестнице? Взбирался по веревке? Сражался?

Альтсин взглянул на море: над волнами начинал собираться вечерний туман.

Отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки.

* * *

Они не стали связывать ему рук, хотя он именно этого и ожидал. Только обыскали, забрали оружие и отослали гонца вниз за инструкцией. Через несколько минут пришло повеление привести его к Григхасу.

Внутренности склада производили впечатление. Около пятидесяти столпов – меж которыми пылали корзины с дровами – возносились вверх, словно каменный лес. К тому же – масса факелов, лампад и светильников. Большие врата закрыты изнутри и укреплены прибитыми к ним десятками длинных досок. Когда бы не огонь, в помещении наверняка стояла бы темень. Конечно, все дело могло оказаться в том, что Григхас боялся темноты. Некто, кого все столь любят, должен опасаться любой тени.

Альтсин смотрел и просчитывал ситуацию. Люди анвалара прохаживались, играли в кости либо дремали на примитивных, сбитых из досок нарах. У всех под рукою находилось оружие, и было их под сотню. То есть он не ошибался, поглядывая на крыши, – большинство громил Григхаса сидели внутри складов, наверняка ожидая нападения. Всякий, кто осмелится атаковать, через пару-тройку минут будет иметь дело с группой не в несколько десятков, но в несколько сотен бандитов. Если напавшие плохо просчитают свои силы, то из охотников они превратятся в дичь.

Главарь Лиги застал его врасплох. Вор не видел его никогда в жизни, но где-то в глубине души он представлял анвалара вспотевшей толстой свиньей, которая лежит в сухой норе на кипе бархата, обгрызая телячью лопатку. Но человек, пред которым он предстал, был худым и жилистым, с лицом странствующего монаха, того, кто постоянно недоедает и спит на голом полу. И обладал исключительно пронзительным взглядом.