Восторг

Пока Матиас переваривал слово, в надгаражную квартиру вошел мужчина размеров автобуса, благодаря куртке, перчаткам и кожаным штанам он выглядел словно Ангел ада[49]. Суровое выражение лица подходило работенке… а пирсинги также не выставляли его тряпкой.

Джим познакомил их, назвав Матиаса «другом», а носящего кожу соседа – «Эдрианом».

Самоубийство.

Примерив на себя это предположение, Матиас обнаружил, что все сходиться, и принялся ожидать, пока в памяти всколыхнется все остальное: подоплека, место, роковая причина. Ничего не всплыло на поверхность, даже когда он напрягся от запора в голове…

С неожиданной ясностью он взглянул на Херона. – Пустыня.

Мужчина с ответами перестал говорить с приятелем и кивнул. – Ага. Там все и произошло.

– И ты был там. – Когда Херон кивнул, раздражение взревело в Матиасе. – Откуда, черт подери, мы знаем друг друга…

Все ответы оборвал звук машины, подъехавшей к гаражу. Резко появились пистолеты, и Матиас присоединился к вечеринке, схватив тот, что лежал на столе.

Боже… было так приятно держать оружие в ладони. Так привычно.

Матиас протолкнулся к окну и, как тот пес, выглянул из-за штор. Как только он увидел, кто там был, он отклонился назад со стоном. – Черт возьми.

– Ты знаешь ее? – спросил Джим, стоя у окна в двери.

Снова повернувшись, он увидел, как Мэлс вышла из своей Тойоты и остановилась у Харлея. Неудивительно, что она выяснила чертов адрес; если он сделал это, могла и она. Просто у него в голове не укладывалось, что она приехала сюда. Он вывалил на нее суровую реальность прежде, чем они расстались, и большая часть людей тут же удрала бы от драмы.

У меня черный пояс, есть разрешение на скрытое ношение легкого огнестрельного оружия, и я не выхожу из дома без хорошего ножа или своего пистолета.

– Я разберусь с этим, – сказал он, подходя к двери и отодвигая Джима с дороги… несмотря на то, что мужчина весил больше на целый багажник. – И хочу прояснить… никто не прикоснется к ней. Поняли, вы, оба? Никто.

У него были физические недостатки, но не нужно быть силачом, чтобы нажать на курок. И если кто-нибудь и близко подойдет к этой замечательной женщине, он выследит их и убьет, даже если это станет последним, что он сделает на этой земле.

В тягучей тишине, две пары бровей взлетели до небес, но никто из мужчин не стал возражать.

Молодцы, мальчики.

В мгновение, как Матиас вышел на лестничную площадку, Мэлс подняла голову.

Уперевшись руками в бедра, она умудрилась посмотреть ему прямо в глаза, хотя она стояла на уровне земли. – Вот неожиданность.

Пряча оружие, он сказал, – Ты должна уйти.

Она кивнула на мотоцикл. – Байк мертвеца?

– Разумеется, нет.

Нахмурившись, она внезапно пересекла гравийную дорожку и подняла что-то напоминавшее гальку.

Но, когда предмет поймал свет и послал вспышку в ответ, стало очевидно, что это металл.

Выпрямляясь, она подняла гильзу к носу и понюхала. – Тренировался на меткость?

Мэлс держала пустой патрон, на что он хотел выругаться. Особенно когда она холодно улыбнулась, – Совсем свежая… вылетела из пистолета не больше двадцати, может тридцати минут назад.

Затолкав чужой пистолет за пояс брюк, он спустился так быстро, как только мог, и когда они оказались лицом к лицу, он почувствовал себя беспомощным как никогда в жизни. Он пытался отпугнуть ее: очевидно, прием не сработал. Может, поможет честность.

Он очертил ее упрямое, красивое лицо взглядом.

– Прошу, – тихо сказал он. – Умоляю тебя. Просто оставь все в покое.

– Ты все твердишь об опасности… но я вижу лишь мужчину без памяти, который гоняется за призраками. Слушай, просто поговори со мной…

– Джим Херон мертв. И я не знаю, кому принадлежит этот Харлей или кто стрелял…

– Тогда с кем ты там говорил? Если скажешь, что ни с кем, значит солжешь. Ты не мог пригнать этот байк сюда. Без вариантов… двигатель еще постукивает. Готова поспорить, если я подойду и положу на него руку, он будет горячим.

– Ты действительно должна оставить все …

– Я не стану писать ни о чем из этого… мы уже печатали об этом случае. Не под запись…

– Тогда почему тебя это волнует?

– Я – это не только моя работа.

Он вскинул руки. – Да почему вообще я с тобой спорю. Ты даже не пристегиваешься в чертовой машине. С чего мне ожидать, что ты…

В этот момент дверь открылась, и Джим Херон вышел на свет божий.

Мэлс взглянула на парня и покачала головой. – Честное слово… знаешь, ты безумно похож на того строителя, которого насмерть застрелили две недели назад. Более того, я работала над статьей для «ККЖ» о тебе.

Матиас с силой зажмурил глаза. – Сукин сын…

***

Первая хорошая новость: женщина отбрасывала тень. Значит, это сто процентов не Девино-грамма.

Вторая новость – проявление собственничества со стороны Матиаса. Жестокий ублюдок никогда не заявлял о своем праве на что-то, кроме цели… не защищал ни одну душу на земле. Но что-то в этой журналистке с характером и горящим взглядом достучалось до него… и это не так уж плохо.

Эта женщина взглянула на Матиаса. Скорее «сверкнула глазами». – Не представишь нас?

– Я сам представлюсь, – заявил Херон, начав спускаться по лестнице.