Восторг

Парень часто произносил слово «помощь», но неизбежно встает вопрос о его мотивации, а принимать что-либо за должное было глупо.

– Я помогу тебе устроиться… как насчет этого.

– Это… хорошо. – Он все еще предпочитал полный разрыв, но это уже невозможно.

Благодаря Херону.

Хотя… возможность побыть с ней чуточку дольше не казалась тяжелым испытанием.

Мэлс медленно проехала мимо латунных тележек и парней в форме, всеми силами вытаскивавшими чемоданы из багажников, и направилась к парковке. Через систему вентиляции «Тойоты» в автомобиль проник запах выхлопных газов, и Матиас приоткрыл окно… глупый поступок. Воздух снаружи и был источником плохого запаха.

Они передали машину ее приятеля лакею, который не очень обрадовался необходимости парковать этот кусок дерьма, и поплелись через вращающуюся дверь в нижнее фойе, декорированное кроваво-красным ковром и золотыми стенами. К сожалению, несмотря на бархатную отделку – а может, из-за нее – интерьер скорее подходил борделю, а не бизнес-классу, стремление к роскоши «Четырех времен года»[56] завершилось неудачей.

– Всегда думала, что это место пытается походить на «Уолдорф»[57], – сказала Мэлс, нажимая кнопку вызова лифта. – Но это Колдвелл, а не Манхеттен.

– Забавно, я подумал о том же.

– Все равно, прости мою обиду, – сказала она. – Я приезжая.

– Из Нью-Йорка?

– Ну, родилась я здесь, но мое место там. Я просто жду, когда смогу вернуться.

– Что держит тебя в Колдвелле?

– Все. Ничего. – Она обернулась. – Странно, но я даже завидую твоей амнезии.

– Я бы не стал, будь я на твоем месте.

Да, он действительно не хотел этого для нее и не потому, что был джентльменом. Стоя рядом с ней, он бы убил для того, чтобы узнать Мэлс, ее семью, о том, где она выросла, обо всем, что привело ее к этому тихому, утекающему свозь пальцы моменту времени.

– Мэлс…

Прежде чем он смог начал расспросы, к ним в ожидании лифта присоединилась семья, дочери бегали вокруг, родители выглядели так, будто застряли в той версии ада, что пахнет жвачкой и населена низкорослыми демонами в одежде сказочных принцесс, выпрашивающих мороженое каждые три минуты.

Динь!

Когда двери открылись, он положил руку на поясницу Мэлс и завел ее в лифт. Он не хотел переставать касаться ее, но убрал руку, смирившись под взглядами детей.

Наверху, в главном фойе, толкотня и шум под навесом крыльца достигли стойки регистрации, люди по очереди выскальзывали из-за старшего коридорного, стоявшего у ряда бархатных канатов.

– Это кошмар какой-то, – сухо пробормотал Матиас.

– Могло быть и хуже. Когда-нибудь слышал о «Мотеле 6»[58]?

– Верно.

Когда они, наконец, подошли к стойке регистрации, он назвал свое имя, сомневаясь в успехе. Обычно нужно показать кредитку, которой была оплачена бронь…

– Да, мистер Холт, вы уже зарегистрировались. – Женщина быстро набрала что-то на компьютере. – Нужны лишь ваши водительские права, пожалуйста.

Матиас обвел взглядом фойе. Как, черт побери, Херону удалось попасть сюда со своей кредиткой и все оплатить? Движение было затруднено, но не по тому маршруту, что выбрали они с Мэлс… если только парень не вытащил у себя из задницы вертолет.

А по поводу кредитной карты, – действительно ли она принадлежала Херону? Сукин сын должен быть мертв, поэтому невольно возникает вопрос, как банк собирается послать счет в «Сосновую рощу». С другой стороны, номер карты достать так же просто, как читательский билет, если знать нужных людей… и учитывая вид соседа Херона, доступ на черный рынок имелся безо всякого сомнения.

– Сэр? Ваши права?

– Да, простите.

Когда он протянул их, портье профессионально улыбнулась ему, выражение ее лица – все равно что приветственный коврик.

– Так, вот ваша ключ-карта от номера. Просто поднимитесь на лифте на шестой этаж. Ваш номер…

«Только не шестьсот шестьдесят шесть», – вдруг подумал он.

– … шестьсот сорок два. Вам помочь с багажом?

– Нет, сам справлюсь. Спасибо.

– Наслаждайтесь отдыхом, сэр.

Пока они с Мэлс шли к другим лифтам, он внимательно осмотрел фойе, не поворачивая головы. Снующие туда-сюда люди ничем не выделялись… обычные посетители, тянущие за собой чемоданы, говорящие по своим мобильникам или спорящие с женами/мужьями/парнями. Никто не обращал на них внимания, вот почему публичные места – порой самое безопасное место, где можно спрятаться.

И все же он был рад, что взял у Джима пистолет.

Во второй раз они ждали лифт дольше, чем в первый, и когда он прибыл, Мэлс шагнула вперед, как и другая пара.

Матиас коснулся ее руки и спины:

– Мы поедем на следующем.

– Клаустрофобия? – спросила она, оглянувшись на него, когда двери закрылись.

– Да. Именно.

На этот раз он позволил руке задержаться чуть дольше. Стоя позади нее, он был гораздо выше Мэлс, хотя невысокой ее не назовешь… и он гадал, каково будет прижать ее к себе.

Странная мысль по стольким причинам.

Но она вела к другой неоспоримой картинке в голове…

– Вот, еще один приехал, – сказала Мэлс, отходя от него. – И в этот раз мы будем одни.

Боже, когда дело касалось Мэлс Кармайкл, «остаться наедине» имело некий подтекст, в самом деле.