Вот и я, Люба!

Наши прекрасные рождественские праздники в один момент прерывает звонок, который раздается в телефоне Дмитрия в момент нашего весёлого домашнего концерта вечером седьмого января.

Когда Дима просит меня выйти с ним, понимаю, произошло что-то крайне серьезное. Однако пока не услышала, даже и подумать не могла, что пришедшее известие будет настолько неприятным. Сложившаяся ситуация для меня и моей семье может иметь просто фатальные последствия.

Не медля ни секунды, быстро побросав вещи, мы срываемся с места фактически всей семье.

В доме родителей Степана оставляем только Аню с Женей, которых в Новосиб взялись доставить бабушка Сима и дед Григорий.

В связи с тем, что Степа, Дима и Миша выпивали, а я нет, то за руль огромной тойоты приходится сесть мне.

Степан, попытавшийся задать мне несколько вопросов, натолкнувшись о мой тяжелый взгляд, произнеся слово "понятно", молча занимает место в третьем ряду салона вместе с Михаилом.

Девчонки, Алёна, Маша и Мариша, с ними же и Павлик, сидят во втором ряду.

Лечу по трассе под 200 кэмэ во весь опор. Дима рядом со мной все время разговаривает по телефону, советуется с Алёной, делает заказ необходимого, вызывает своего друга на подмогу.

Влетаю чуть ли не на полной скорости на территорию своего хозяйства. Мы с Димкой практически одновременно выскакиваем из машины. Навстречу нам летит наш зоотехник Пётр Иванович.

— Любовь Петровна, такого падежа молодняка в зоне доращивания поголовья у нас никогда не было, — со слезами на глазах выкрикивает Иванович. — Ещё утром и днем было все хорошо. Все были бодры и весело хрюкали, а час назад десять немцев легли замертво.

— Погибли поросята в одном боксе или в разных, Иваныч? Вы другой молодняк все это время мониторили? — уточняю спокойно, хотя мне от слов зоотехника хочется рыдмя рыдать.

— Люба, все десять поросят из одного бокса. Остальные пока живы и здоровы, — тихо произносит Пётр.

— Что значит, пока живы и здоровы? Ты меня, Пётр, такими заявлениями без ножа ржёшь. Вы хоть в санитарную службу не додумались позвонить?

— Нет, ты что, Люба. Сразу тебе. У меня такое чувство, что это отравление, а не вирус.

Дима и Алёна убегают переодеваться. Маша, Миша, Марина и Степан стоят рядом.

— Вы можете пройти со мной в наш офис, — произношу на выдохе. — Правда, это все надолго. Могу попросить нашего водителя, он вас довезёт до дома.

— Любушка, извини, можно только один вопрос, — несколько неуверенно спрашивает Степан.

— Конечно, спрашивай, Степа.