Вот и я, Люба!

— Ах, ты ж, тварь, все заранее обдумала и обстряпала, чтобы Толичку нашего оставить без штанов, — снова начинает верещать свекровь.

— Анна Васильевна, хочу Вам напомнить, что Вы сами настояли на оформлении перечисленных мной объектов движимого и недвижимого имущества на Анатолия. Главный Ваш аргумент как раз и состоял в том, чтобы Анатолий не остался без штанов, — пожимая плечами отвечаю свекрови. — Так что все было сделано именно так, как Вы и требовали.

— То есть по закону при разводе ты имеешь право подать на раздел имущества, которое принадлежит Анатолию? — в некоторой задумчивости уточняет свекровь.

— Есть правда в ваших словах. При желании в соответствии с действующим законодательством могу и подать, — отвечаю спокойно.

— Так и мы можем подать на раздел всего имущества, нажитого в браке, — снова вспыхивает Анна Васильевна.

— Не знаю, что Вы вкладывает в слово мы. Я не могу препятствовать вашим действиям, если они не противоречат закону, — сообщаю, пожимая плечами.

— Кстати, мне деньги нужны, — выдаёт Толик. — Я карты вчера разблокировал в банке, но оказалось, что денег на них нет. Да, и зарплатная карта моя аннулирована.

— Не понимаю о чем речь, Анатолий, — снова пожимаю плечами.

— Ты, Любка, дурой не прикидывайся. Знаю, что Димка без твоего слова шага ступить не смеет, — злобно выдаёт Толик. — И я уверен, что это ты велела заблокировать деньги на моей зарплатой карте.

— Анатолий, не надо обесценивать и недооценивать своего сына. Дмитрий совершенно самостоятелен в принятии любых решений, которые касаются его сферы деятельности.

— Толичка, я не поняла, о чем эта тварь сейчас сказала? Разве эта свинячья ферма Димке принадлежит? Господи, да, что же это такое делается? Нас просто обобрали, — в очередной раз артистично взвизгивает мамаша Толика. — Ничего страшного и на эту мразь найдётся управа. Закон для всех един. Мы докажем подлог. Ещё и посадим тебя, гнида, за решётку за подделку документов…

Не дослушав мать, Толик её перебивает, выдавая фразу, от которой у меня аж дыхание перехватывает.

— Да, я, вообще, не уверен, что эти дети мои. Может только Катерина от меня. Остальных точно ты где-то на стороне наебла, потому как они все в твою породу пошли. Такие же грубые и неотесанные, будто топором срубленные. Думаю мне стоит настоять в суде на тесте ДНК, что-то сомневаюсь я в своём отцовстве, — цедит Анатолий, выплевывая по слову в мою сторону.