Вот и кончилось лето

Светка посмурнела, отошла к шведской стенке, закинула ногу на трубу повыше. Я вздохнул. Фигура у неё всё-таки была отпад…

На поле из раздевалки повалили футболисты.

— Побегу я домой, — сказал я. — Пока, Светик!

— Пока, Тоха! — чуть улыбнулась она. Первый раз Быкова Светка назвала меня Тохой. И не скажу, что это мне не понравилось!

За час до условленного времени я вытащил коробочку с цыганским перстнем, положил в сумку, вышел на остановку.

В скверике — четыре лавки в окружении лип — меня уже ждали оперативники. Я взглянул на часы — без пяти минут два. Мужики пришли пораньше, решили подождать.

Я поздоровался, пожал им руки. После вступительных «как дела?», «как отдохнул?», «готов к школе?» и прочее, я достал коробочку.

— У вас есть кто-то из ювелиров-искусствоведов? — поинтересовался я. — Нужен эксперт.

— Что это? — Устинов взял в руки коробочку, открыл.

— Осторожно! — сказал я чуть громче. — Этот перстень мне достался как трофей от ведьмы. Ни в коем случае не берите его голыми руками. Только в перчатках. И ни в коем случае не одевать на палец!

— Что такое? — удивился Устинов. Ершов ошеломленно молчал.

— Как бы вам сказать… — вздохнул я, подбирая слова. — Есть такая штука, как магическое зрение. Оно позволяет видеть многое, недоступное обычному глазу. Например, хотя бы те больные органы у человека, ауру и прочее. Так вот перстень окружен аурой смерти. Я попытался её убрать, но безуспешно. Поэтому я хочу, чтоб его осмотрел ювелир-эксперт, чтобы хотя бы понять, откуда он? Может, установить мастера, время изготовления или еще что-то про него. Можете помочь?

Устинов пожал плечами.

— Надо подумать…

— Есть один старичок! — ухмыльнулся Ершов. Он повернулся к товарищу и сообщил. — Ефим Абрамыч Левинсон! Помнишь?

— Точно! — согласился Устинов. — Фима Левинсон! Коллекционер-подвижник.

— Почему подвижник? — заинтересовался я.

— Потому что коллекции двигает, то есть продает, только в путь! — засмеялся Устинов. — Причем, все чужие, ворованные… Сейчас он от дел отошел, старенький стал, но проконсультировать сможет…

— Я оставлю его у себя, — заключил он. — Тебе всё равно к Фиме идти не резон. Либо не станет разговаривать совсем, либо обманет и уголовников наведет. Скорее второе… Ну, а уж нам-то он в помощи не откажет.

— Забирайте! — согласился я, передавая коробочку.

— А что там у тебя с Замятным? — спросил Ершов.

— Честно?

— Ну, конечно!

— Подлечить его собрался, денюшку мало-мало заработать, — не стал скрывать я. — Мне ж тоже кушать надо, штанишки американских скотоводов носить хочется, кроссовки всякие буржуйские купить…

Я улыбнулся, скорее оскалился.

— Ты там аккуратнее, — посоветовал Устинов. — Если что, звони, не стесняйся. Чем можем, поможем!

— Спасибо, — поблагодарил я. — Пока вроде сам справляюсь.

— Ещё бы! — засмеялся Ершов.

До Лесной я добрался неожиданно быстро, хотя и с пересадкой — повезло с транспортом. И Троллейбус нужный подъехал практически сразу, и автобус потом нужный подкатил через пару минут.

Поэтому в дверь квартиры Замятных я постучался на полчаса раньше. Открыла хозяйка, супруга Пал Палыча, обрадованно поздоровалась и сразу потащила меня внутрь.

— Вы ведь Антон?

Я кивнул. Странно, я ведь наложил на толстяка запрет рассказывать про меня. Что-то, видимо, пошло не так.

— Пал Палыч будет минут через пять, — сообщила хозяйка. — Он в магазин вышел. Меня зовут Стелла Семеновна.

Хозяйка действительно выглядела, «как Стелла» — крупная, высокая, массивная, чем-то напоминающая средний танк. В глаза сразу бросалось, что у мадам тоже проблемы с обменом веществ — угристая пористая кожа, тщательно скрываемая слоем «штукатурки» — всякого рода кремов, румян и прочих белил.

— Вы не разувайтесь! — предложила хозяйка. — Проходите так.

Тем не менее я разулся, направился в ванную вымыть руки.

— Мне нужен крепкий сладкий чай с бутербродами, — сказал я. — Вы готовьтесь сразу после процедуры бежать в туалет и в душ.

Я посмотрел на неё.

— Стелла Семеновна, вам лучше смыть всю косметику, может помешать, — сообщил я, задумавшись. — И простыню какую-нибудь приготовьте.

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Ну, чтоб накрыться, когда я над вами трудиться буду, чтоб не смущались.

Она понятливо кивнула. В это время щелкнул замок.

— Душечка, я вернулся! — услышал голос Пал Палыча. — Шаман еще не приходил?

— Шаман уже здесь, Пал Палыч! — засмеялся я. — Здравствуйте!

— Вот как? — Замятный прошел на кухню, где я уселся за столом, подумав, протянул мне руку, которую я пожал.

— Приступим? — спросил он.

— Да, пожалуй, — согласился я.

— Я могу поприсутствовать при процессе лечении?

— Почему бы и нет? — я пожал плечами. — Только сначала давайте рассчитаемся.

— Может, сначала…

— Нет, — перебил я. — Сейчас. Или я ухожу.

— Хорошо, хорошо! — Пал Палыч поспешно вышел из кухни, а я подвинул сумку себе поближе.

Он принес сверток, развернул. Там были две пачки двадцатипятирублевок в банковской упаковке и пачка разномастных купюр, перевязанная черной резинкой для волос.

— Будете считать?