Вот и всё. Зачем мы пугаем себя концом света?

Не в каждой из таких историй находится лазейка для спасения праведников. Скандинавские эсхатологические мифы рассказывают о том, что перед лицом грядущей катастрофы боги и люди оказываются в равном положении и ни тем ни другим не удастся спастись. Это тоже своего рода потоп, но ледяной. Согласно легенде, верховный скандинавский бог Один знает, что однажды Вселенная перестанет существовать. Он готовится к этой ужасной участи и созывает армию эйнхериев — лучших, геройски погибших воинов, души которых валькирии переносят в чертоги Валгаллы и устраивают для них пир. Один хочет, чтобы они всегда были рядом — готовые к битве, когда наступит время конца и на них нападут великаны, чудовища и огромный небесный волк Фенрир. В этот день он с воинами даст отпор — и не одержит победу, но это неважно. Один прекрасно знает, что они проиграют: Тор погибнет от яда змея Мидгарда, жену Одина Фригг убьет огненный великан Сурт, а сам он погибнет в схватке с Фенриром. Солнце померкнет, звезды исчезнут, земля уйдет под воду, а небеса сгорят в огне. Люди в страхе будут пытаться спастись бегством, но, куда бы они ни отправились, они обречены. Однако неважно, что мы проиграем, важно, как именно мы проиграем — и то, что мы будем сражаться до последнего. В скандинавской культуре считается позорным жаловаться на страдания и невзгоды. Они неминуемы. Поэтому важно не то, что нам их не избежать, а то, насколько мужественно мы их встречаем — и в жизни, и на пороге смерти.

Удивительное совпадение, но этот отчет о неизбежной смерти Вселенной едва не оказался утраченным. Истории, придуманные древними скандинавами и передававшиеся из уст в уста, почти исчезли к началу эпохи Возрождения — например, в пьесах Шекспира о них нет ни единого упоминания. Однако позже, в 1662 году, епископ по имени Бриньольфур Свейнссон обнаружил в фермерском доме в Исландии манускрипт на древнескандинавском языке. Если бы эта кучка записей сгорела, была съедена мышами или погибла бы другим путем, мы бы практически ничего не узнали о древних мифах викингов. Поскольку в те времена Исландия входила в состав Дании, Бриньольфур передал манускрипт в Королевскую библиотеку в Копенгагене, где он тихо пылился на протяжении нескольких столетий. И только в XIX веке благодаря случайной находке этого древнего исландского манускрипта у человечества вновь появился интерес к скандинавской мифологии. До того момента, по словам Тома Шиппи[26], эта традиция была мертвой, хотя он и отмечает, что «в наше время все изменилось, теперь одноглазые Одины, хитроумные Локи и вооруженные молотом Торы стали расхожими персонажами фэнтези и комиксов».

Почему же эти истории вышли за пределы кабинетов ученых и кружков любителей древностей? Одна из разгадок их популярности заключается, несомненно, в том, что они написаны в стиле, который всегда считался присущим англосаксам и скандинавам, и что они беспросветно мрачные, но в чем-то и жизнеутверждающие. Самое поразительное в скандинавской мифологии — ее глубочайшая безысходность[27].

Эта фундаментальная обреченность — очень важный аспект, поскольку именно он таит в себе корни жизнелюбия. Все мы, скорее всего, согласимся с тем, что, когда надвигается беда, отчаяние — это деструктивная и непродуктивная реакция. Гораздо больше споров вызывает мнение, что надежда немногим лучше, ведь именно она вызывает тревогу и напряжение, наполняющие человека ужасом неуверенности. Намного разумнее и с психологической, и с практической точки зрения встречать надвигающиеся несчастья с жизнеутверждающей обреченностью. В конце концов, все мы обречены. Все мы умрем. Без исключения. И отрицать этот факт — лишь терять свое достоинство. Единственное, что действительно имеет значение, — способность мужественно встретить неотвратимую судьбу.

Но есть еще одна, последняя загвоздка: после того как все потеряно, жизнь начнется сначала. Первая часть «Младшей Эдды» Снорри Стурлусона под названием «Видение Гюльви» подробно рассказывает о Рагнарёке, а также о событиях после гибели солнца, опустошения мира, затопления суши морем и раскола небес. «Что же будет потом, когда сгорят небеса, земля и целый мир и погибнут все боги, эйнхерии и весь род людской?» Дочь солнца займет место матери, мир снова вернется к жизни, и появятся двое людей, которых боги спрятали во время Рагнарёка, — скандинавские Адам и Ева по имени Лив и Ливтрасир. «Утренняя роса служит им едою, — рассказывает нам „Видение Гюльви“. — И от них-то пойдет столь великое потомство, что заселит оно весь мир»[28].