Вот идет человек. Роман-автобиография

Это был самый длинный день в моей жизни! Мне удалось заснуть лишь под вечер, а когда появились первые звезды, пришел и мой друг. Он еще раз показал дорогу и объяснил, как идти. За полчаса я добрался до последней караульной будки, в которой горел свет. Медленно, ползком обогнул ее, а потом снова начал подниматься по скальным глыбам. Неожиданно я оказался на снегу, на замерзшем, твердом ледниковом снегу, но до седловины, где мне было сказано держаться вправо, оставалось еще далеко. Я шел по белому покрывалу — была полночь, пронизывающий ветер — то теплый, то холодный — со свистом проносился над землей. От одиночества меня бросило в дрожь. Звезды смотрели холодно и зло, и некоторые из них были похожи на маленькие зубчатые луны. Но вот уже и седловина! Теперь вправо вниз по склону! Но какой же здесь крутой спуск! Снежное поле закончилось и начались мокрые валуны и гравий! Я на заднице съезжаю вниз, а камни валятся следом. Я резко переворачиваюсь на живот и откатываюсь вправо. Камни падают и разбиваются, и каждый удар отдается оглушительным эхом. Оно звучит все громче и громче — кажется, будто гремит гром. Хорошо, что я не качусь и не гремлю вместе с камнями, думаю я. Скоро появляются кустарники и первые деревья, и я, переполненный добрыми предчувствиями, спускаюсь все быстрее и быстрее.

Через несколько часов начинает светать, ночь прощается и уходит. Очень неотчетливо я вижу вдалеке несколько призраков. Кто бы мог подумать — да это же люди, люди, я слышу, как они говорят друг с другом. Не доходя десяти шагов, я останавливаюсь. Они тоже. «He, signore, quanto distanza la frontiera Svizzera?» — спрашиваю я. «Eccola Svizzera!» — слышу я в ответ. Это и есть Швейцария, а они — швейцарские туристы. Я взвизгиваю от радости, смеюсь и плачу, прыгаю и танцую и бессвязно рассказываю им про свой побег из итальянского плена. Невозмутимые швейцарцы поздравляют меня и говорят, что с этой стороны гор редко кто переходит границу, потому что здесь рыхлый, размокший грунт и много гравия, который часто отделяется от поверхности — вот только пару часов назад здесь сошла лавина. Это как раз и был тот мокрый холм, вместе с которым я начал съезжать, сидя на собственной заднице! К счастью, мне удалось скатиться с него в сторону, и дальше он падал уже без меня. От туристов я узнал, что до дороги, которая налево ведет во Францию, а направо — в Орсьер, первую швейцарскую деревню после границы, мне идти еще часа два.