Вот оно - село!

Чего только теперь не выделывают, чтобы от засухи избавиться! И ранние пары, и унавоживание, и бурьяны уничтожаешь, и землю разрыхляешь, и пропашные растения сеешь…

А раньше разве это делалось?..

Да никогда на свете!..

Обольешь, бывало, водой пастухов или украдешь крест с могилы висельника и бросишь его в болото, и пойдет дождь.

А то запрягутся девчата ночью в плуг, вспашут улицу, нарвут овощей, посадят в свежие борозды, возьмутся за руки и вокруг того "огорода" нового:

— Дождик, дождик, приходи!

И пошлет господь дождь. . . . . . . . .

Хороши были старые способы!

Да, времена теперь не те!

Не берут они, эти способы, не помогают.

Бог испортился…

Молишь-молишь, молишь-молишь — ничего. Нету урожая…

Вот тут и задуматься нужно…

Нужно, потому что посмотришь на совхоз или на коллектив — там лучше…

И рожь лучше, и пшеница лучше, и все лучше.

Что бы оно значило?

Сказать, что богу молятся, так нет.

Выходит, что земля изменилась, новых способов требует…

С одной стороны — в коллектив идти очень все-таки не хочется, ибо что там ни говори, а оно "коммуния"…

А с другой стороны — нужда наседает… До того наседает, что такими местами светишь, какими сроду не светил.

Вот тут тебе и покумекай.

Что делать, и не скажу…

Оно все-таки правда. Как-то заехал мне в ухо Пилип, а человечище он здоровый. Один не осилю… Попросил кума — вдвоем хорошо набили… Втроем, пожалуй, еще лучше бы набили.

Выходит, вроде коллективом лучше…

Вот задача. . . . . . . . .

Между прочим, на Украине уже тысячи коллективов…. . . . . . . . .

Вот задача!

1925

Перевод Е. Весенина.

Днепром

Плыви коса, уплыви с водой,
Я пойду вслед за тобой…

Это песня такая…

Пойте ее, если охота, сами, так как меня она в данном случае абсолютно не касается.

Я не коса, никто мне не поет жалобно "плыви", и никакая дивчина, что косу чешет, не идет "вслед" за мной. Единственное, что из этой песни мне осталось, — это то, что я вправду "плыву, уплываю с водой", но этого для песни, да еще для жалобной, маловато.

Просто плыву, и все.

Приехал на пристань, взошел на "Коммунар" (пароход так называется) и сел на скамейку…

Гудок прогудел трижды, командир крикнул:

— Отдай концы!

Концы эти ему отдали, он нагнулся и гаркнул в медную дудочку:

— Вперед! Малый!

Пароход тронулся, по его бокам залопотали колеса, я "сделал ручкой" знакомым, что стояли на пристани, и поплыл, — и все.

Так вот и плыву…

* * *

Поплыл я, нужно вам знать, от Киева. Поплыл, как уже сказано, "уплыви с водой", то есть в ту сторону, куда течет река.

Река, которой я плыву, называется Днепром.

Ну что же, значит, про Днепр.

Нет, давайте я сначала про Киев, как на него с Днепра смотрится, а потом уже про Днепр, а то Киев вот-вот уже исчезнет, а Днепр протянулся аж туда, где врангелевские жабы дают вот той самой штуки, что… Как же оно называется?..

Ну и красивый же с Днепра Киев, "мать городов русских"! Разлегся старый над кручей, слепящими огоньками прикрылся, зелеными ветками окутался, закурчавился и лежит…

Да такой уж он зеленый, да такой уж он пышный, да такой уж он высокий и приглядный, что глаз от него оторвать невозможно.

Вот взгляните вы на него.

Вон Перунов холм. Там золотой бог стоял, громы и молнии в старых людей метал. Сердитый бог был!.. Падали перед ним люди до тех пор, пока он сам не упал головой в седые днепровские волны.

Владимирская горка, Пролетарский сад. Все это высоко, все это зелено, все это над Днепром…

Над Днепром, а не над Лопанью.

Вот плывем и на Днепр заглядываемся.

Челночок сзади нас плывет, а в челне парочка… Прижались друг к другу плотненько, уцепились один в другого и милуются… На воде милуются.

Да расцепитесь же, православные, ведь место же какое историческое! На этом самом месте Владимир коллективно всех киевлян перекрестил. Ай, ай, ай! Такое место, а они целоваться! Ну и народ пошел!

Печерск… Там "Арсенал". Понимаете, что это значит? То-то!

Это нынешнее.

А рядом Аскольдова могила… Это побочное.

А дальше Лавра. Это сплошные мощи.

А чтобы до Лавры доплыть, под новым цепным мостом плыть нужно. А он в алых флагах весь да в сосновых ветках…

А над ним Лавра.

А в Лавре:

— Бам!

А флажки — красные флаги на новом цепном мосту:

— Трип, трип, трип.

За животы хватаются, хохочут красные флаги.

Это они над Лаврой.

А дальше Выдубецкий монастырь (один дядько называл его не иначе, как "Вылупецкий"). Там где-то кто-то выдыбал и не выдыбнул.

И кручи, кручи, кручи… Да зеленые, зеленые, зеленые! Да кудрявые, кудрявые, кудрявые! Да хорошие, хорошие, хорошие! Да высокие, высокие, высокие! Да пахучие, пахучие, пахучие!

А вы в Харькове сидите. . . . . . . . .

Так вот над Днепром кручи, значит, пошли.

А под ними, под кручами теми, Днепр.

Ну давайте теперь про Днепр.

Тут много не скажешь. Николай Васильевич Гоголь (был такой русский корреспондент) опередил.

Прочитайте Н.В.Гоголя про Днепр, все равно я против него вряд ли врежу.

Знаете вот это его: "Чуден Днепр при тихой погоде", и т. д.