Вот такие макароны. Студентки в Италии

Солнечный мартовский день, погода почти май-месяц ‒ инстаграм наполнился фотографиями цветочков и подфотошопленных улыбок с подписями в духе «почти летнее настроение». У нас в квартире снова собралась кулинарная тусовка, на этот раз основанная не на национальной гордости, а скорее на благотворительности: у нас с Ры истощались запасы финансов, стипендия, которую мы ожидали от Эразмуса, всё никак не приходила, на последние наличные были куплены конфеты, а в холодильнике оставалось немного мяса и пива. Наши товарищи узнали о нашем финансовом положении и, закупившись, предложили накормить нас хорошим обедом. Во главе спасательной операции по избавлению нас от голодной смерти был наш валлийский товарищ Тао, который сразу приказал мне эвакуироваться с кухни и заходить туда только по праздникам и мусор выкинуть. Вместе с Тао пришёл его друг с Сицилии по имени Лука. Лука готовить не умел, а вот поесть стряпню Тао любил, так что пока Ры что-то колдовала над кофейником по соседству с Тао, мы с Лукой уселись курить на балконе.

Сицилиец видел меня второй раз в жизни, первая наша встреча состоялась пару недель назад перед каким-то баром, когда в гомоне чужих разговоров мы обсуждали, что на улице пока прохладно. В этот раз, после краткого обмена вежливостями, Лука затянулся, смерил меня внимательным взглядом и спросил:

‒ Ну что, к тебе уже подкатывали ребята из Эразмуса или итальянцы?

От такой прямолинейности я чуть не откусила сигарету и, собрав всё своё достоинство, повернулась к Луке, вопросительно изгибая бровь.

‒ Прошу прощения?

‒ Не, ты не подумай, ‒ Лука предусмотрительно сдал назад, освобождая моё личное пространство. ‒ У меня есть девушка, все дела. Просто ты по местным меркам очень красивая: светлые волосы, цветные глаза, ну, то есть не карие, итальянцы таких очень любят.

‒ Так, и? ‒ кивнула я.

‒ Но серьёзных отношений и ответственности от них не жди, от Эразмуса тем более ‒ студенты там как будто с катушек слетают, уж я их знаю. Я здесь уже второй семестр и…

Не то, чтобы я не заметила, что сообщество Эразмус довольно быстро превратилось в площадку для любовных утех, но слова Луки меня успокоили ‒ по крайней мере я убедилась, что мне не кажется. А ещё на тот момент я уже месяц переживала вялотекущий бразильский сериал своей личной жизни, который мотал нервов больше, чем приносил удовольствия. Но об этом чуть позже.

Как человек с богатым опытом поездок в летние лагеря за город и за границу, я могу сказать с полной уверенностью, что одним из главным страхов человека является одиночество. Даже если Вы прожжённый интроверт и одиночка до мозга костей, на новом месте Вы всё равно начнёте искать себе кого-нибудь, хотя бы собеседника. Выброшенные из своей комфортной среды люди начинают цепляться друг за друга, чтоб хоть как-то противостоять хаосу нового места, новых традиций и новых знакомств; они ищут понимания и эмоционального комфорта, человека, которому можно честно сказать «Как же меня всё достало», после целого дня, проведённого в чужой стране, на чужом языке. Поэтому, только приехав, многие люди тут же пытаются найти себе кого-нибудь, кого-то, как причину снова и снова выходить из новоприобретённого дома.

Как правило, ребята предпочитают выбирать кого-то из «своих»: немцы сбиваются в пары с немцами, испанцы с испанцами, бразильцы с бразильцами, русские с русскими. Даже итальянцы, приехавшие из разных регионов, сбиваются по территориальному принципу. Но так только на первое время, а затем броуновское движение тел возобновляется с новой силой.

У многих людей, приехавших по обмену, на вторую неделю пребывания включился своего рода счётчик на количество иностранцев, с которыми были закручены амуры. Объяснять это можно по-разному: от природной привлекательности ребят из разных стран до любопытства и азарта. Но я заметила следующее: даже в такой обители разврата, как Эразмус, есть свои определённые правила. И первое из них ‒ «Не палиться». Многие ему следуют, но всегда есть особо темпераментные исключения. В нашем случае это были: итальянцы, испанцы, бразильцы и, что неожиданно, русские. Как это было?