Вотыты

Важно кивать удавалось Мидиру почти как папе – недаром он столько тренировался перед зеркалом! – но Киринн почему-то засмеялся опять. Подхватил Мидира под руки, поднялся и подбросил вверх.

– Мой принц! Вы очень! Прозорливое! И нюхливое! Создание! – после очередного подбрасывания ухватил Мидира поперек груди и притянул к себе, тепло обнимая. – За что я ужасно вам благодарен!

Потом оказалось, что у Киринна есть доска для фидхелла, и он учил Мидира сражаться занятными фигурками, когда они устали сражаться, снова сделали перерыв на закуску – Мидир даже в мыслях не называл это едой, чтобы случайно не привлечь внимание отца.

А потом, не успел Киринн протереть дно хлебной корочкой, как горшочек с хлопком исчез, оставив после себя лишь кучку коричневой пыли.

– О, Киринн! – восхитился Мидир. – Научи! А как ты это сделал?

Начальник замковой стражи задумчиво посмотрел на него.

– Это не я, мой принц.

– Гор-р-ршки сами по себе не пр-р-ропадают! – сложил руки на груди Мидир.

– Это сделали вы. Возможно, даже не желая этого. Я увидел горшок в ваших руках только тогда, когда вы поставили его на мой стол, – и со значением провел по нему широкой ладонью, стряхнув на каменный пол остатки того, во что превратился горшок. 

Пол Черного замка чавкнул – и поглотил крошку.

– И что это значит?

– Значит, надо как-то донести до нашего короля, что вам уже пора начать заниматься с магами.

Киринн потянулся к книжной полке, на которой лежал очень большой и тяжелый том в аккурат между зубами виверны, отделанными серебром, и рогатым фоморским шлемом.

Младший принц поначалу испугался.

– Это что, генеар-р-рогии? Ир-р-ри история? Их мне хватает! Не хочу! – для пущей доходчивости сложил руки на груди и отвернулся.

– О нет, мой принц, это не то и не другое. Это легенды и сказки, – Киринн заглянул в лицо отвернувшегося Мидира и показал обложку. – Тут очень мало про генеалогии и историю, тут больше выдумка и приключения. Но если вам не интересно…

– Ты сказар-р-р «прикр-р-рючения»? – Мидир тут же сменил гнев на милость. – Если так, то давай почитаем, Киринн! Я не пр-р-ротив!

Начальник стражи не удивился, снова уселся на диван, дождался, пока Мидир устроится рядом, и лишь потом расположил фолиант – так, чтобы он тоже мог заглядывать на страницы. И первым, что бросилось второму принцу в глаза, стала картинка: яркая, многоцветная, напоминающая витраж на самом верху левой башни, только не пыльный и темный, а чистый и выставленный на солнце.

На картинке были изображены два ши или человека – мужчина, протягивающий руки к небу, и женщина, уносимая чем-то, похожим на грозовые тучи. Мидир с любопытством разглядывал картинку, а Киринн молчал и тоже ничего не говорил, как будто дожидался, пока принц насмотрится.

– А что это с ними происходит? – Мидир поднял голову и удивился, Киринн, похоже, разглядывал как картинку его самого. – И почему ты так на меня смотр-р-ришь?

– С ними происходит много всякого по сюжету сказки, мой принц, а именно тут у законного мужа похищают законную жену, – начальник стражи вздохнул грустно. – А смотрю я на вас так внимательно, потому что вы мне интересны, мой принц.

– Это чем это? – Мидир еще на всякий случай насупился: за спинами одних волков всегда любили поболтать другие волки, и часто болтали и про младшего принца.

– Про вас ходят самые разные слухи, мой принц, – Киринн не отводил глаз и не пытался свести все в шутку или в глупость, мол, маленький волк еще ничего не понимает в больших разговорах. – В том числе, будто бы вы обязаны пугать всех, будто вы настолько черный, что черно и само ваше сердце.

Мидир слышал такое о себе, всегда краем уха и едва-едва, но разговоры ходили, пусть получить подтверждение от Киринна он не рассчитывал. Второй принц нахмурился и глянул на начальника стражи исподлобья.

– Ты им вер-р-ришь? Я пр-р-равда чер-р-рный! Тор-р-рько не знаю, почему самый чер-р-рный, но да! Может, и самый!

– Нет, мой принц, я им не верю, после сегодняшнего дня – совсем не верю, сердце у вас настоящее и очень живое, не вздумайте обращать внимание на слухи, – наставительно прихватил Мидира за плечо, снова заглядывая в глаза.

– И даже то, что ты бер-р-рый, тебе не мешает? – Мидир поднял руку и дернул волка за выбившуюся снежную прядь. – Бер-р-рые вор-р-рки нехор-р-рошего мнения о чер-р-рных, тебе дор-р-ржно быть обиднее всех! Р-р-разве нет? Вы же живете не в Чер-р-рном замке, а в своем, Бер-р-ром, котор-р-рый внутр-р-ри Чер-р-рного, в гр-р-ранице стор-р-рицы! Мар-р-ренький Бер-р-рый замок!

Отвечать Киринн не торопился, повздыхал, привлек Мидира под своей рукой поудобнее, приобнимая и делясь теплом.