Когда Марк покидает кухню, мой взгляд автоматически перескакивает на блок с ножами, но я не двигаюсь, потому что тихий голос говорит мне, что это Марк, он не причинит мне вреда, и он может видеть меня из прихожей через открытую дверь. Лучше я просто сделаю, что он хочет, тем быстрее все закончится. Марк не сделал бы мне больно, не нарочно. Он хочет поговорить, поэтому мы поговорим, и я использую этот разговор, чтобы успокоить его, затем он уйдет, и все вернется на круги своя.
— О чем ты хочешь поговорить? — спрашиваю я, когда Марк возвращается, чтобы запереть и заднюю дверь. С тошнотой я наблюдаю, как он забаррикадировал дверь стулом. Входную дверь он запер на цепь.
Марк поворачивается ко мне, затем оглядывает кухню, подходит к обоим окнам и, прежде чем усесться на стул напротив меня, запахивает шторы. Он кладет винтовку рядом с собой на стол, взъерошивает свои сальные, непокорные волосы, затем вытирает руки о джинсы и смотрит на меня покрасневшими глазами.
— Я не знаю, — говорит он нехарактерным для него неуверенным голосом.
— Ты пришел сюда, чтобы поговорить, — напоминаю я ему. Чем быстрее мы поговорим, тем быстрее он уйдет домой.
— Начни ты, расскажи мне, что было между тобой и Лиамом. Где он сейчас?
Стараюсь не смотреть на смятое письмо, потому что не хочу, чтобы Марк обратил внимание и прочитал его. Вместо этого сажусь более расслабленно, хотя чувствую себя совсем наоборот, но, по крайней мере, пытаюсь сыграть перед Марком, что все в порядке.
— Он пришел ко мне несколько дней назад и был зол, потому что я купила ферму. Я узнала его, он выглядел измученным и беспомощным, и, поскольку его вещи и его комната все еще были здесь, я предложила остаться на несколько дней. Я сделала это не только для Лиама, но и ради Джорджа.
— Не лги мне, — внезапно рычит Марк, наклоняясь ко мне.
Его взгляд пугает меня, потому что он выглядит демоническим и неконтролируемым. Я видела Марка пьяным много раз, злым и отчаянным, но этот Марк устрашающ.
— Я не лгу.
Он прищуривает глаза и пододвигает стул так близко, что наши колени касаются друг друга.
— Вы трахались?
Я вздрагиваю, и вина течет сквозь меня, как едкая кислота. Почему я чувствую себя виноватой? Не должна, потому что это не коим образом не касается Марка. Мы больше не женаты. И даже если бы и были, это не касалось бы его. Сколько женщин побывало у него в постели, когда мы были в браке? Я нервно ерзаю на стуле. Если скажу ему правду, он станет еще безумнее. А если не скажу, то поверит ли он мне, или просто поверит лишь тому, чему хочет верить?
Я чуть не падаю со стула, когда слышу голос Джорджа через дверь, прежде чем он дергает за ручку.
— Почему машина шерифа стоит у дома? Я думал у нас больше нет шерифа? Тесса? Ты заперлась?
Громкое дерганье двери.
Я осторожно смотрю на Марка, он выглядит явно напряженным и косится на оружие. Нужно опередить его.
— Я в порядке, Джордж. Мы с шерифом просто беседуем, — кричу я Джорджу.
Дерганье двери прекращается, затем слышится только бормотание, пока не начинает трястись другая дверь.
— Черт возьми, что там происходит? — кричит Джордж.
Марк тянется к винтовке и я, так быстро как могу, вскакиваю, становясь перед стволом, и умоляюще смотрю на Марка.
— Джордж, здесь все в порядке, — отвечаю я, добавляя про себя «Пожалуйста», и удивляюсь, когда Джордж действительно сдается.
— Сядь, — рычит Марк.
Я присаживаюсь и пытаюсь установить какое-то расстояние между нами, на что Марк реагирует сердитым взглядом.
—Ты не можешь держать меня здесь вечно.
— Я знаю, но могу держать достаточно долго, чтобы убедить тебя, что мы принадлежим друг другу.
— Ты действительно собираешься заставить меня сделать это? Ты же дал согласие на развод.
Марк фыркает.
— Потому что Гарри хотел этого.
— Ты согласился на развод, потому что твой отец хотел этого? — Я удивленно смотрю на Марка. — Почему он этого хотел?
Марк вскакивает и пересекает кухню, а затем начинает хохотать, его глаза становятся еще безумнее.
— Он не хотел, чтобы у нас был ребенок. Он даже обрадовался, когда ты потеряла малыша.
Глава восемнадцатая