Воздух, которым он дышит

– Ты мне нравишься. Я даже не понимаю почему, мистер Скрудж. Когда ты поцеловал меня, ты напомнил мне моего мужа. Хотя это глупость, ты совсем не похож на него. Стивен был милым, почти до тошноты. Он всегда заботился обо мне, удерживал от глупостей, любил. И когда он целовал меня, он делал это всерьез. И его поцелуи следовали один за другим. И еще, он всегда хотел меня, снова и снова… Но ты, Грозовые глаза… Когда ты оторвался от меня, ты посмотрел на меня с отвращением. Мне захотелось плакать. Потому что ты грубиян.

Она откинулась назад, почти падая на землю, но мои руки обвились вокруг ее талии, не позволяя упасть.

– Пф-ф-ф. Ну, по крайней мере, в этот раз ты меня поймал, – усмехнулась она.

Внутри все сжалось, когда я заметил у нее на щеке синяк и ссадины от прошлого падения.

– Ты пьяна.

– Нет, я счастлива. Ты что, не видишь, насколько я счастлива? Я такая радостная. Я улыбаюсь. Я смеюсь. Я пью и весело танцую. Эт-эт-это люди и делают, когда счастливы, Тристан, – сказала она, тыкая пальцем мне в грудь. – Счастливые люди танцуют.

– Вот как?

– Д-д-да. Я не жду, что ты поймешь, но я пытаюсь объяснить, – ее слова звучали невнятно. Она отступила, сделала глоток текилы и снова начала танцевать.

– Потому что когда ты пьян и танцуешь, все остальное неважно. Ты кружишься, кружишься, кружишься… и дышать становится легче, грусть становится тише, и на какое-то время ты забываешь, как ты себя чувствуешь обычно.

– А что происходит, когда ты останавливаешься?

– Ой да, с танцами есть небольшая проблемка. Потому что, когда ты прекращаешь движения, – она резко остановилась и выпустила стеклянную бутылку из рук, наблюдая, как она падает на землю, – все рушится.

– Ты не так счастлива, как говоришь, – сказал я.

– Это только потому, что я перестала танцевать.

Слезы покатились у нее из глаз, и она стала опускаться прямо на разбитое стекло. Я шагнул к ней, останавливая.

– Я возьму это.

– Твои ноги в крови, – сказала она, – ты поранился о бутылку?

Я посмотрел вниз. Мои ноги были в синяках и ушибах.

– Нет.

– Ну тогда у тебя просто несчастные и покалеченные ноги.

Я почти улыбнулся. Она нахмурилась.

– Я не очень хорошо себя чувствую, Грозовые глаза.

– Еще бы. Выпитой текилы хватило бы на небольшую армию. Давай-ка я принесу воды.

Она кивнула, тут же наклонилась, и ее вырвало прямо мне под ноги.

– Ой, ты знаешь, меня стошнило. – Она хихикнула, вытирая рукой рот. – Я думаю, это твоя карма, потому что ты был со мной груб. Теперь мы квиты.

И казалось, это было достаточно справедливо.

Я отнес ее к себе домой. После того как я вымыл ноги во всех водах, известных человечеству, я обнаружил ее сидящей на моем диване в гостиной, она озиралась и, судя по взгляду, была сильно пьяна.

– Твой дом такой скучный. И грязный. И темный.

– Я рад, что тебе не нравится то, что я с ним сделал.

– Знаешь, ты мог бы использовать мою газонокосилку для своего двора, – предложила она. – Если бы ты взялся за него, он бы стал прекраснейшим местом на земле.

– Мне насрать, как выглядит мой двор.

– Почему это?

– Потому что какая мне разница, что еще соседи надумают обо мне.

Она хихикнула.

– Это означает, что тебя заботит мнение людей. Ты имел в виду, что тебе не наплевать, о чем они думают.

– Это не то, что я сказал.

Она продолжала хихикать.

– Это то, что ты сказал.

Боже, ты надоедливая. И красивая.

– Ну я не мог заботиться о том, что люди думают обо мне.

– Лжец, – сказала она.

– Это не ложь.

– Так и есть. – Она кивнула, покусывая нижнюю губу. – Потому что всех заботит, что о них думают другие. Вот почему я даже не была в состоянии рассказать лучшей подруге, что нахожу моего соседа весьма привлекательным, хотя он мудак. Потому что вдовы не должны чувствовать ничего приятного – ты просто должна постоянно грустить. Но не слишком грустить, потому что это заставляет чувствовать себя весьма некомфортно среди других людей. Так что мысль о поцелуе и это ощущение между бедер, и осознание, что бабочки все еще существуют… это проблема. Потому что люди будут меня судить. А я не хочу быть судимой, потому что мне не наплевать, что они думают.

Я наклонился к ней:

– А я говорю: фиг с ним. Если ты думаешь, что твой сосед, мистер Дженсон, – горячий парень, то так тому и быть. Я знаю, что ему вроде лет 100, но я видел его занимающимся йогой на своем дворе, так что я понимаю твое влечение к нему. Мне кажется, даже я чувствую покалывание между ног от этого чувака.

Она разразилась в приступе смеха.

– Совсем не этого соседа я имела в виду.

Я кивнул. Я знал.

Она распрямила скрещенные ноги.

– У тебя есть вино?

– А я похож на человека, который пьет вино?

– Нет. – Она покачала головой. – Ты похож на того, кто пьет самое темное, добротное, хорошее пиво, от которого растут волосы на груди.

– Точно.

– Ладно. Тогда я выпью пива Волосы-На-Груди, пожалуйста, – сказала она.

Я вышел из комнаты и вернулся со стаканом воды.

– Вот, выпей.

Она потянулась за стаканом, но ее рука коснулась моего предплечья, и она остановилась, изучая татуировки.