Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе. 1941–1944 гг.

Однако после этого наступление здесь застопорилось, так же как и к северу от Тихвина. Операция изначально развивалась в духе нездорового авантюризма. Части 39-го моторизованного корпуса наступали разрозненно сразу в нескольких направлениях, как говорится, ударчик тут, ударчик там. При этом правый фланг растянулся на 150 километров, и прикрывать его было, по сути, некому. Вместо линии фронта была организована лишь цепь опорных пунктов. В отчаянии германское командование обратилось за помощью к союзникам. «Соединиться с финнами. Должны идти навстречу (5-я дивизия!)», – записал в своем дневнике Гальдер после очередного совещания у Гитлера.

Однако финны навстречу так и не пошли. В то же время войска получили приказ удерживать все занятое. В результате вместо обещанных теплых волховских квартир немецкие солдаты остались на зиму на открытой болотистой местности. Однако они все-таки продолжали владеть Тихвином, а это означало, что Ленинград и дальше будет получать ничтожное число грузов.

Но беда, как известно, не приходит одна. 15 ноября прекратилось судоходство на Ладоге[84]. Следовательно, даже уже имевшиеся в Новой Ладоге запасы грузов доставить на западный берег было невозможно.

В результате Военному совету Ленинградского фронта пришлось пойти на значительное снижение норм выдачи продовольствия войскам и гражданскому населению. 8 ноября оно касалось только армии. Однако уже через пять дней добрались и до жителей. С 13-го числа рабочие стали получать 300 граммов хлеба, все остальные 150. И наконец 20 ноября с целью недопущения полного паралича города Жданов не без колебаний подписал приказ о снижении норм выдачи хлеба до фактически смертельных 250 граммов для рабочих и 125 для служащих, иждивенцев и детей… «Наступило тяжкое, мучительное время, и кто его не пережил, тому трудно иметь точное представление о нем, – вспоминал Дмитрий Павлов. – Осажденные с каждым днем все сильнее ощущали дыхание смерти».

Отныне все надежды оборонявшихся связывались со льдом. А буйное Ладожское озеро долго не хотело замерзать. Лишь 20 ноября по ледовой дороге на восточный берег за мукой отправился конно-санный обоз, а 22 ноября на еще не окрепший и лишь местами установившийся лед рискнули выйти первые автомашины. Тотчас была создана ледовая военно-автомобильная дорога, получившая наименование ВАД № 101, которая была подчинена на правах участка начальнику созданной в конце ноября военно-автомобильной дороги № 102.

Последняя представляла собой огромную ледово-сухопутную трассу протяженностью сотни километров, начинающуюся на западном берегу озера, затем проходившую через Леднево – Новую Ладогу – Сясьстрой и далее в обход Тихвина через Карпино, Новинку, безлюдные леса и заканчивавшуюся у станций Заборье и Подборье. В ее состав входило множество автодорожных частей Ленинградского фронта, склады, перевалочные базы, различные службы и огромное хозяйство. Дорогой командовали генерал А.М. Шилов и назначенный в январе комиссар И.В. Шикин. Главным звеном этой длинной цепи и был ледовый участок, проходивший непосредственно по льду Ладожского озера.

Однако первое время дорога функционировала с большими перебоями. Из-за хрупкого льда в каждый грузовик клали только три-четыре мешка, еще два-три в прицепленные сзади сани. Таким способом 25 ноября удалось доставить на западный берег лишь 70 тонн продовольствия, 26-го – 154 тонны, а в последующие три дня по 150 тонн в сутки. 30 ноября потеплело, что привело к снижению до 62 тонн. Всего до 1 декабря Ленинград получил только 800 тонн муки, или меньше двухдневной потребности. За это же время затонуло и застряло в полыньях 40 грузовиков. Тяжело было и на других участках. На объездной дороге вокруг Тихвина только за трое суток и только на перегоне Новая Ладога – Еремина Гора застряло сразу 350 машин[85].

В принципе все шло к тому, что вскоре весь Ленинград попросту вымрет от голода, прогнозы Гитлера сбывались. В начале декабря запасы муки впервые приблизились к нулю, этот факт впоследствии признал в своих мемуарах уполномоченный ГКО Дмитрий Павлов. Военному совету фронта оставался выбор: либо снова сократить и без того ничтожный паек, либо через шесть суток хлеб в Ленинграде закончится вовсе. Однако выход нашли! В ход пошли неприкосновенные запасы муки и сухарей для Балтийского флота. Только благодаря им город кое-как смог протянуть еще месяц, прежде чем перевозки по озеру набрали нужный темп.

«Сжигали склады торфа»