Воздушная битва за Севастополь, 1941–1942

Всего в течение периода, когда велась артиллерийская и авиационная подготовка наступления, самолеты VIII авиакор­пуса совершили 3069 самолето-вылетов и сбросили 2264 тонны бомб. Кроме того, на город обрушилось 23 800 зажига­тельных бомб весом 1,1 кг каждая [уточнить!!! — Прим. lenok555]. По советским подсчетам, германская артиллерия выпустила по территории СОРа 126 тысяч снарядов. Немцам, несомненно, удалось превратить Севастополь в руины, — было разрушено 4640 и повреждено около 3 тысяч зданий — но на этом их бесспорные успехи и заканчиваются. Потери войск СОРа оказались незначитель­ны, их моральный дух — несломленным. Врагу удалось добить­ся определенного истощения сил и средств ПВО. 3-я ОАГ все еще продолжала существовать и бороться только благодаря перегонке новых самолетов с Кавказа, а плотность огня зе­нитной артиллерии заметно уменьшилась из-за нехватки сна­рядов. О том, сколько ей приходилось стрелять, легко понять из следующих цифр. Согласно отчету штаба ПВО ЧФ, в тече­ние мая находившиеся в Севастополе зенитно-артиллерий­ские части израсходовали 13 485 снарядов среднего калибра (85 и 76 мм), 1869 снарядов к полуавтоматическим 45-мм орудиям и 4885 снарядов к 37-мм автоматам. В июне за весь период расход составил 67 193 среднекалиберных, 23 314 — 45-мм и 40 163 — 37-мм снарядов. В мае немецкие самолеты летали над СОРом на большой высоте, и потому было израс­ходовано всего 2565 патронов к зенитным пулеметам. Как же должна была измениться обстановка, если в июне их расход составил 804 тысячи, или в 321 раз больше?!

Советская ударная авиация действовала по старой схе­ме — ночью вылеты ДБ-3, СБ, УТ-16 и У-26 для бомбардиров­ки войск перед передним краем, днем — 1—2 групповых вы­лета штурмовиков на аэродромы или автоколонны противника. Любопытно отметить, что ни в одном случае в данный период штурмовики не подвергались атакам истребителей противни­ка. Все это говорит о том, что сплошной блокады аэродромов СОРа в этот период еще не существовало, и немцы сбивали в боях только те машины, которые сами шли в этот бой.

В заключение необходимо остановиться на одном курьезном случае, который до сих пор не получил необходимого освеще­ния в исторической литературе. Все началось с выхода в свет мемуаров Манштейна, где он, в частности, написал следующее:

«В последние дни подготовки к наступлению я на короткий срок выехал на южный берег, чтобы ближе ознакомиться с по­ложением 30-го армейского корпуса. Наш КП помещался там в небольшом бывшем великокняжеском дворце мавритан­ского стиля, чудесно расположенном на крутой скале над бе­регом Черного моря. В последний день своего пребывания там я с целью ознакомления с местностью совершил поездку вдоль южного берега до Балаклавы на итальянском торпед­ном катере, который был единственным судном нашего фло­та. Мне необходимо было установить, в какой степени при­брежная дорога, по которой обеспечивалось все снабжение корпуса, могла просматриваться с моря и обстреливаться корректируемым огнем. Советский Черноморский флот не решился взяться за выполнение этой задачи, видимо, из стра­ха перед нашей авиацией.

На обратном пути у самой Ялты произошло несчастье. Вдруг вокруг нас засвистели, затрещали, защелкали пули и снаряды: на наш катер обрушились два истребителя. Так как они налетели на нас со стороны слепящего солнца, мы не за­метили их, а шум мощных моторов торпедного катера заглу­шил гул их моторов. За несколько секунд из 16 человек, нахо­дившихся на борту, 7 было убито и ранено. Катер загорелся; это было крайне опасно, так как могли взорваться торпеды, расположенные по бортам. Командир катера, молодой лейте­нант итальянского флота, держался прекрасно. Не теряя при­сутствия духа, он принимал меры к спасению катера и людей. Мой адъютант «Пепо» прыгнул в воду, доплыл, несмотря на мины, до берега, задержал там — совершенно голый — гру­зовик, домчался на нем до Ялты, вызвал оттуда хорватскую моторную лодку, которая и отбуксировала нас в порт. Это бы­ла печальная поездка. Был убит итальянский унтер-офицер, ранено три матроса. Погиб также и начальник ялтинского порта, сопровождавший нас, капитан 1 ранга фон Бредов».

Вскоре эти мемуары были переведены и изданы в Совет­ском Союзе закрытым тиражом. Прочитали их и бывшие за­щитники Севастополя. Мысль о том, что их «злой гений» был буквально на волосок от смерти накануне финального штурма и избежал ее, казалась многим невыносимой. Но кто же эти таинственные пилоты, которые совершили атаку и если не убили Манштейна, то были весьма близки к этому? Ведь в оперативных сводках 3-й ОАГ нет и намека на какую-либо ата­ку катеров с воздуха в прилегающих к Севастополю водах.