Вожаки комсомола

И тут с Рафаэлем произошел трагический случай. Он попал под автомобиль и с тяжелым переломом ноги, почти без сознания был доставлен домой. Суматоха поднялась страшная. Причитания матери, слезы сестер, руки врача, делающие боль почти нестерпимой, и стиснутые зубы, и вымученная улыбка только для них, для мамы и сестренок…

Ровно полгода «безобразно провалялся», как говорил сам Рафаэль, в постели. Перелом оказался сложным и потребовал нескольких операций. Ни стона, ни жалобы. Только улыбка на побледневших губах: «Не тревожьтесь, родные! Все будет хорошо».

К нему приходили товарищи: Андрей Ванян, уже избранный членом Тифлисского комитета комсомола, Варя Мириманова, Сережа Калантаров. Рассказывали новости, советовались, спорили. Таким образом, закованный в гипс, Рафаэль оставался в курсе революционных событий в Закавказье и принимал в них участие, хотя, конечно, не такое, как ему хотелось бы. Болезнь задержала и его вступление в нелегальную большевистскую партию и комсомол. Оно состоялось лишь в декабре 1919 года. Но было и маленькое личное достижение. За месяцы болезни Хитаров, ученик восьмого класса, готовился к выпускным экзаменам и выдержал их блестяще — вместе с аттестатом зрелости получил золотую медаль.

И вот наконец снят гипс, отброшены костыли, и Рафаэль вновь на ногах. Он уже и коммунист и комсомолец. Его вдохновляют вести из Советской России: Красная Армия разгромила полчища иностранных интервентов и белогвардейцев, освободила Украину, Северный Кавказ и приблизилась к рубежам Закавказья.

Волновали и известия о гибели 26 бакинских комиссаров: Степана Шаумяна, Алеши Джапаридзе, Мешади Азизбекова, зверски расстрелянных английскими интервентами в песках между станциями Перевал и Ахча-Куйма.

Они были организаторами и вожаками Бакинской коммуны. И в тяжелые месяцы весны и лета 1918 года они защищали единственный очаг Советов в Закавказье от английских, германо-турецких интервентов, от мусаватистов, дашнаков, эсеров и меньшевиков.

Вот пример, достойный подражания! Правда, Шаумяну было уже почти сорок лет, а Раффи только… восемнадцать.

Но ведь и Шаумян руководил марксистским кружком в Тифлисе, когда ему еще не исполнилось двадцати!

Меньшевики Грузии, дашнаки Армении, мусаватисты Азербайджана, находившиеся у власти, усиливали террор и преследования сторонников Советской власти. В Тифлисе неистовствовал Кедия со своей бандой головорезов.

В сентябре 1919 года создается Закавказский краевой комитет РКСМ. Выражая волю всей революционной молодежи Грузии, Армении и Азербайджана, он обращается к В. И. Ленину с просьбой направить части Красной Армии на помощь рабочим и крестьянам края. Большевистские организации Закавказья принимают решение начать подготовку к вооруженному восстанию.

23 февраля 1920 года в нелегальных условиях созывается вторая Тифлисская городская конференция комсомола. Принимается решение — всем комсомольцам перейти на военное положение и готовиться к вооруженной борьбе. Рафаэль избран членом Тифлисского комитета.

Повсеместно создаются отряды Красной гвардии. Члены городского комитета входят в штаб Красной гвардии молодых коммунистов. Нелегально приобретается оружие. Во главе штаба Рафаэль Хитаров и его верные друзья — Б. Дзнеладзе, А. Амирбеков, С. Варданян, Г. Девдариани.

В Тифлисе готовилась грандиозная первомайская демонстрация трудящихся. Меньшевики намеревались придать ей проправительственный и националистический характер. Но просчитались. Потоки демонстрантов, залившие проспекты и улицы Тифлиса, почему-то не проявляли лояльности к своим «мудрым» правителям. Демонстрация проходила под лозунгами: «Долой меньшевистское правительство!», «Да здравствует Советская Россия!», «Да здравствует Советская Грузия!»

Опять большевистские козни. Немедленно разогнать этот сброд! И на помощь полиции бросаются подручные Кедия, пожарные команды и вооруженные отряды молодежи, созданные меньшевиками.

Во главе колонны демонстрантов вместе со старшими товарищами шагают Раффи Хитаров, Андрей Ванян, Сергей Джапаридзе, Александр Амирбеков, Гурген Восканян и другие комсомольские активисты. На них и обрушивается первый удар. Шипят тугие струи воды из брандспойтов, отрывисто щелкают выстрелы маузеров, удары дубинок падают на головы и плечи. Избиение безоружных! Еще одно проявление «демократизма» меньшевистских заправил. Массовые аресты демонстрантов. Около ста человек брошены в тюрьму — угрюмый Метехский замок. И среди них Рафаэль Хитаров и его друзья.

Порядком избитых приводят их на допрос к самому начальнику особого отдела. Кедия несказанно изумлен, увидев в списке арестованных фамилию Хитарова. Как, сын почтенного Мовсеса Геворковича? Быть того не может? По-видимому, однофамилец.

Но, встревоженный за судьбу арестованного сына, Мовсес Геворкович сам приезжает к Кедия и заклинает его отнестись снисходительно к порывам юноши. По существу, он еще мальчик, только что окончил гимназию. У него доброе сердце и тихий нрав.

Стоит ли портить отношения с известным всему Тифлису коммерсантом? «Не волнуйтесь, батоно Мовсес. Ваш сын будет освобожден».