Вождь чернокожих

То тут, то там, мы натыкались на следы, прошедших здесь людей. Видя на примятой траве привалов, следы крови, я свирепел. Эти люди, мне были не чужие, пускай они были глупые и недалёкие, но они были моими подданными и я обязан был их защищать и я снова машинально убыстрял темп преследования.

На следующий день, нам стали попадаться совсем свежие следы, а ближе к полудню, мы наткнулись на труп беременной девочки, которая не смогла выдержать тяжёлого перехода и умерла от изнеможения и побоев. Тот воин, что воспользовался её невинностью, был среди нас, посмотрев с яростью на него, я увидел не менее яростный и страдальческий взгляд. Видимо девочка, всё же значила, что-то для его чёрной души.

Оставить труп погибшей на растерзание диким зверям, я не захотел и стал рыть для неё яму. Не состоявшийся отец, помогал мне обоими руками, а если б мог бы, то наверно и ногами. Опустив туда её тело и закопав. Я постоял над могилой, молясь о её невинной и загубленной душе и с мрачной решимостью, повёл за собой остальных воинов.

Наверное, животные, тоже, что-то умеют чувствовать. На нашем пути не попалось ни одной стаи хищников, ни слонов, которые виднелись вдалеке, проходя мимо с величественной походкой. И даже носороги, уходили с нашего пути, делая вид, что им тут вообще делать нечего.

В этот день, мы не смогли догнать их. Но это было даже и к лучшему. Нам предстояло подготовиться к решающей битве, чтобы освободить пленников. Ночь, накрыла нас, своим незримым пологом и дала на время успокоение нашим душам и отдых нашим ногам. С утра, с осторожностью хищников вышедших на охоту, мы двинулись искать охотников.

Караван с рабами, мы нагнали уже к обеду. Пленники медленно шагали, понурив голову связанные между собой длинной верёвкой. Впереди шагали немногочисленные мужчины, потом женщины и в конце дети. С обеих сторон этой несчастной колонны, шли их довольные надсмотрщики, такого же чёрного цвета, что и пленники. Ни одного европейца, я так и не обнаружил, сколько не щурил свои чёрные глаза, пытаясь разглядеть врагов.

Половина из надсмотрщиков, имела черты лица похожие на кушитские племена, но цвет кожи, был не намного светлее, чем у остальных. Всего их было около пятидесяти воинов. Вооружены они были холодным оружием, и только у их предводителя, я обнаружил, что-то очень длинное за спиной, отдалённо напоминавшее винтовку.

И ещё у двоих, я с удивлением обнаружил португальские мушкеты, с расширенным дулом на конце, которые я видел, только на картинках, и в исторических фильмах.

– Ёшкин кот, эти мушкеты блин, применялись, как минимум, лет сто назад, – подумал я. А здесь ими, до сих пор ещё щеголяли.

По-виду, охотников за рабами, можно было сказать, что они опытные воины, их копья были начищены, и блестели на солнце, отражая зайчики своими длинными и похожими на меч лезвиями. У некоторых были луки, у всех ножи. Щиты были не у всех. У тех, у кого не было копья, обязательно был меч. Так что, противник нам достался серьёзный, да ещё и более многочисленный, чем мы.

Пятьдесят, против двадцати, как-то не «канает», плюс пленные. Мои воины, хотели сразу напасть на караван. Пришлось им объяснить, что от этого не будет никакого толку, и все мы, только погибнем в бою, без всякой пользы. И сами погибнем и других не спасём.

Здесь нужен был хитрый план и напасть лучше ночью, или вечером. Весь день, мы скрытно сопровождали караван. Воины, по-моему приказу, замечали каждую деталь и особенности конвоя. К вечеру, я стал намечать план нападения. Нас, так и не заметили, что радовало. Не радовало преимущество врага в количестве и качестве воинов. Прикинув, все за и против, я решил напасть на караван утром, в предрассветной мгле.

Вечером было тяжело, ночью, могло много погибнуть пленников, а мне было тяжело руководить нападением, а с первыми лучами солнца, когда уставшие караулить за ночь или только проснувшиеся воины, еще не могли быстро соображать, было в самый раз.

Уже поздно вечером, отойдя подальше от каравана, и не разжигая огня. Мы уселись вкруг на траве, и я приступил к своей речи. Конечно, я не супер какой оратор и «настрополился» в основном «дуть в уши» наивным девочкам, которых с каждым годом на новом первом курсе становилось всё меньше. (видимо, я был не один такой, либо девочки, перестали быть наивными, что было более вероятно).

Но всё-таки, опыт болтовни на любую тему не пропьёшь и в карты не проиграешь, вот он мне сейчас и пригодился. В течении часа, я призывал к совести, родовой памяти, взывал к ненависти к поработителям и угнетателям свободного народа банда. Пока не убедился, что мои слова не только залетели в уши неграм, но ещё оттуда и не вылетели, а прочно засели в их головах.

Взамен этого, у них включились глаза, которые хоть и не горели ярким светом в темноте ночи, но белки их глаз, ясно давали понять, что моя речь разожгла неистовство в их наивных душах. Добившись нужного мне эффекта, я приступил ко второй части «аризонского балета», из-за чего собственно всё и затевалось, и стал вбивать в голову каждому воину, его персональную задачу.