Вождь революции

Вскоре явились люди из милиции, а потом и из созданного УГРО и пообещали, что их больше никто не будет беспокоить. А Ниночка надеялась снова увидеть министра Керенского, ведь он ей обещал и смотрел на неё ТАКИМИ глазами, что каждая уважающая себя незамужняя девушка должна понимать, что так не должны смотреть женатые мужчины. Но ей это внимание нравилось и льстило. Оттого она и хотела вновь увидеть революционного министра. И пускай смотрит на неё также, это ведь не запрещено…

Глава 19. Петропавловская крепость

"Война не на жизнь, а на смерть богатым и прихлебателям, буржуазным интеллигентам… с ними надо расправляться, при малейшем нарушении… В одном месте посадят в тюрьму… В другом — поставят их чистить сортиры. В третьем — снабдят их, по отбытии карцера, желтыми билетами… В четвертом — расстреляют на месте… Чем разнообразнее, тем лучше, тем богаче будет общий опыт…" В.И. Ленин

Сегодня, двадцать девятого марта тысяча девятьсот семнадцатого года, Алексу Керенскому всё же удалось вырваться не только из цепких лап жены (дочка полковника Генерального штаба, между прочим), но и из министерства.

Ему весьма кстати вспомнился анекдот о Ленине, где тот всем говорил, что он занят. Жене сказал, что идёт на работу, любовнице — что к жене, а на работе, что к любовнице. А сам на чердак, и учиться, учиться, учиться. Этот анекдот он в детстве слышал от своего деда и случайно запомнил его.

Усевшись в автомобиль с двумя вооружёнными до зубов адъютантами, Алекс выехал в сторону Петропавловской крепости. Ехать было недалеко, и автомобиль вскоре прибыл на место.

Коменданта крепости заранее предупредили о приезде высокого гостя телефонным звонком, поэтому Керенского уже с нетерпением ждали у главного входа. Это был подполковник Лисунов Сергей Михайлович. Вытянувшись во фрунт, он приветствовал министра юстиции, приложив руку к зимней папахе.

— Господин министр…, - начал было доклад комендант.

— Товарищ. Обращайтесь ко мне: «товарищ министр юстиции», — оборвал офицера Керенский.

— Есть, товарищ министр. Вверенная мне крепость находится в боеготовом состоянии и выполняет все свои функции по прямому назначению в полном объёме.

— Так, значит, у вас всё хорошо? — заложив правую руку за отворот пальто на груди, спросил его Алекс, не понимая всех этих военных слов.

— Так точно!

— Прекрасно! — Алекс продолжил осматриваться по сторонам, с любопытством разглядывая внутренний двор и здания, расположенные на территории Петропавловской крепости.

— У вас находятся арестованные царедворцы?

— Так точно! Арестованные министры царского правительства, а также жандармские и полицейские чины находятся в тюрьме Трубецкого бастиона.

— Прекрасно. Значит нам туда. Соблаговолите проводить меня лично или дайте пару сопровождающих, я хочу тет-а-тет побеседовать с каждым из заключённых. Естественно, по мере возможности и своих сил.

— Там много заключённых.

— Ничего, предоставьте мне, пожалуйста, их список и комнату, где возможно с ними спокойно переговорить без ненужных свидетелей и лишних ушей. Мне предстоит, помимо специально назначенной для этого комиссии, определить степень их вины. Это нелегкое, но весьма нужное дело.

— Как вам будет угодно.

— Да, чувствую, что здесь я проведу весь день, но это того стоит.

— Тогда прошу вас, товарищ министр.

Вместе с комендантом Петропавловки они бодро зашагали по территории, пока не прибыли к входу в Трубецкой бастион. Войдя в него и перемещаясь по подземным казематам, Алекс невольно насыщался мрачностью помещений политической тюрьмы. Сумрачные тюремные коридоры, ряды многочисленных камер с железными дверями и закрытые глазки навевали очень нехорошие мысли.

Он невольно поёжился. Страшно хотелось сбежать отсюда, лишь бы не видеть тусклого света электрических лампочек, холодной темноты стен, покрытых вечной плесенью, каменного пола, на который стекали капли тёмной воды, не чувствовать во рту затхлый привкус безысходности и отчаяния.

Было очень холодно, на полу отсвечивали потусторонним блеском лужи воды. Из маленьких окошек, расположенных под потолком камер, едва пробивался тусклый солнечный цвет. Обстановка в тюрьме была удручающая, пахло смертью.

Разместившись в комнате для следователей, Керенский стал изучать предоставленный список арестованных, содержащихся в Петропавловской крепости. Перечень был весьма обширным. Здесь были многие царские министры, а также лица из числа аристократии, тем или иным образом связанные с Распутиным. Были и женщины, в частности, фрейлина императрицы графиня Вырубова.