Вожди и сподвижники: Слежка. Оговоры. Травля

В августе 1919 года Троцкий подписал инструкцию армейским ответственным работникам. Представление о её характере дают три произвольно взятые параграфа. Четвёртый: «Необходимо немедленно приступить к формированию заградительных отрядов…» Шестой: «Каждый комиссар должен точно знать семейное положение командного состава… по двум причинам: во-первых, чтобы прийти на помощь семье в случае гибели командира в бою, во-вторых, для того, чтобы немедленно арестовать членов семьи в случае измены или предательства командира…» Восьмой: «Особый отдел… должен действовать в тесном сотрудничестве с политотделом и трибуналом… наказания должны следовать как можно скорее за преступлением».

Пример в выполнении своей же инструкции подавал лично сам. В нашей исторической литературе описан случай жестокой расправы Троцкого с одним из полков, который покинул без приказа линию обороны. Председатель Реввоенсовета республики, наркомвоенмор приказал расстрелять командование полка. Но и этого ему показалось мало. Полк был выстроен в шеренгу, особисты выдёргивали из строя каждого десятого красноармейца и здесь же, на глазах у всех, для острастки других, расстреливали.

В годы гражданской войны, да и после неё, среди красных командиров ходило немало легенд о знаменитом поезде Троцкого. Он был столь тяжёлый, что для его передвижения требовалось два-три локомотива. Это был своеобразный прообраз передвижного командного пункта. Троцкий не был военным человеком, он и не стремился стать полководцем в прямом смысле этого слова. Он был наркомвоенмором, то есть народным комиссаром, а не командующим войсками. Именно Троцкий настоял на введении в Реввоенсовете должности главнокомандующего вооружёнными силами республики. При нём её занимали И.И. Вацетис, а затем С.С. Каменев — полковники старой армии.

Не считая кратких наездов в Москву, председатель Реввоенсовета прожил в поезде почти два с половиной года, мотаясь с фронта на фронт. Троцкий получил полную свободу передвижения по стране в бронепоезде, что помогло ему, среди всего прочего, нажить немало врагов. Поезд Троцкого появлялся на самых трудных участках. Его ждали и боялись одновременно. Ждали потому, что Троцкий обладал большой властью и, как правило, оказывал немедленную помощь попавшим в затруднительное положение войскам — снимал с других участков корпуса и дивизии, распоряжался резервами, поворачивал в нужную сторону эшелоны с боеприпасами и продовольствием. Боялись потому, что знали крутой, беспощадный нрав наркомвоенмора — не церемонился с командирами и комиссарами, отдавал под трибунал, снимал с должностей. Благо что в поезде всегда возил с собой командированных на фронт военспецов, политработников, которых тут же назначал на освобождавшиеся должности.

Чтобы выделить своих людей, Троцкий одевал всю команду поезда в кожаное обмундирование, ввёл даже отличительный нарукавный знак. Этот знак в обязательном порядке должны были носить команда охраны и сотрудники. На знаке красовалась надпись: «Предреввоенсовета Л. Троцкого». Знаки изготовлялись на Монетном дворе и имели выгравированные номера, выдавались каждому под расписку. Виновные в утере немедленно изгонялись.

Поезд Троцкого имел канцелярию, библиотеку, медчасть, радио- и телеграфную станцию, свой мототранспорт и даже походную типографию. В ней печаталась газета «В пути», которая раздавалась не только по штабам армий, дивизий и бригад, но и непосредственно красноармейцам на вокзалах, а также перепечатывалась в местной прессе и распространялась среди крестьян по всей линии следования поезда. В походной типографии печатались приказы, обращения, воззвания Троцкого. Отсюда уходили жестокие требования расправы с вешенскими, мигулинскими, еланскими казаками, восставшими против чересчур переусердствовавших местных ревкомов, проводивших невзвешенные директивы Южного фронта. «Гнёзда бесчестных изменников и предателей должны быть разорены! Каины должны быть истреблены! Никакой пощады к станицам, которые будут оказывать сопротивление!» — гремел наркомвоенмор, обрушивая на головы непослушных свинец, сталь и огонь.