Вожди и заговорщики

дарства» - системы перераспределения ресурсов и централизованного регулирования экономики, которая обеспечивает заметное смягчение социального расслоения. Без этого эффекта «социального государства» индустриальная модернизация теряет человеческий смысл и может «оправдываться» только военно-политическими амбициями. Вборьбе 20-х годов военно-политические (державные) и социальные (вытекающие из социалистической идеологии) мотивы играли равноправную роль. Первые были не более рациональны, чем вторые, и без внимания к идеологическим корням большевизма понять его роль в ХХ веке невозможно. Поэтому споры большевиков будут занимать значительное место в этой книге. От их исхода зависел реальный результат развития страны в ХХвеке. Революция чудовищной ценой привела страну к прорыву в будущее. Вусловиях преобладания аграрного общества Россия первой в мире создала систему государственно-монополистического регулирования индустриального хозяйства, которую только десятилетие спустя на основе российского опыта восприняли такие развитые страны, как СШАи Германия. Таким образом, Россия явилась опытным полигоном последующих реформ Рузвельта, Гитлера, Муссолини, Народного фронта во Франции и др. НЭП стал первой системой государственного регулирования индустриально-аграрной экономики в условиях мирного времени (до этого такое регулирование в Европе вводилось лишь во время войны). Однако варианты этого пути развития, как оказалось, магистрального в ХХвеке, могли быть различные (достаточно сравнить модели Гитлера и Рузвельта). Итоги российской революции, победа в ней большевиков во многом сузили спектр возможных альтернатив развития страны.

То, что возникшая в аграрно-индустриальной России модель опередила социальные достижения индустриальных стран, определило неустойчивость и противоречивость НЭПа. Государственно-регулируемая индустриальная экономика либо должна была форсированно (а значит, неорганично и разрушительно) преобразовать по своему подобию аграрный сектор общества, либо должен был произойти переход к более плюралистичной системе, в которой темпы индустриального развития определялись требованиями и возможностями аграрного развития.

Уменьшилось болезненное расслоение крестьян. Бедняки получили землю или ушли «в начальство». Преобладающей фигурой на селе стал середняк, то есть крестьянин, который преимуще-

ственно кормился своим трудом. Кулачество сохранялось, но было ослаблено давлением власти, стремившейся предотвратить возникновение сельской буржуазии. Общество стало более однородным, социально равноправным, мобильным. Вместе с некомпетентными массами в правящую элиту пришли и талантливые организаторы. Планы индустриального строительства, смелые идеи новых правителей встречали горячую поддержку у многих специалистов независимо от их политической принадлежности.

Страна вступала в индустриальную эпоху, переустройство общества на рациональных индустриальных основах требовало миллионов рационально мыслящих людей, превращения бюрократии в технократию, то есть слияния государственного и производственного управления. Интеллигенция была готова влиться в ряды этой технократии, укрепить собой нижние этажи бюрократического класса и заняться конкретным воплощением в жизнь пока еще туманных планов большевистской олигархии. Так формировалась трехзвенная структура правящего класса: идеологическая верхушка (олигархия), определяющая стратегию развития, партийно-государственная бюрократия - «управленцы» и формирующаяся технократия (специалисты, советники, низовые звенья власти). «Спецы» конкурировали с маргинальной массой, заполнявшей нижние и средние этажи управления со времен гражданской войны. Неграмотность своих, коммунистических, кадров приводила к острому кадровому дефициту в среднем бюрократическом звене. Не каждому можно было доверить дело: этот - хоть и компетентный, но бывший враг, а у того, хоть и преданного партии, попросту не хватало знаний. Аснизу напирали растущие партийные массы начинающих карьеристов, во время гражданской войны выжидавших - кто победит. Когда победитель определился, можно было вступать в партию и добиваться своего места под солнцем.

В 1922 году все было еще очень неустойчиво, социальные силы были еще далеки от равновесия, давление на правящую элиту с разных сторон было колоссальным, а сама эта элита формировалась на глазах, была разнородной и смутно представляла себе перспективы развития, собственные интересы и цели. Вэтих условиях и развернулась драма идейно-политической борьбы в правящей коммунистической партии, борьбы, в которой переплелись социальные конфликты, психологические противоречия, столкновение выстраданных идей. Запущенный революцией, этот процесс был далек от остановки.

Образование СССР и «грузинский инцидент»