Возлюбленная Его Высочества, или Простить и защитить

Обведя собравшихся хмурым взглядом, он небрежным жестом руки ответил на наши приветственные поклоны – и мышкой юркнул в карету. По всей видимости, досыпать, иначе министры непременно последовали бы за Джэллиотом. А они, напротив, не стали его смущать – плотно закрыли за ним дверь и с очевидной неохотой взобрались на свободных лошадей, заботливо удерживаемых слугами на поводу. При этом каждый из мужчин, судя по всему, прекрасно осведомлённых о провале подлого задания сержанта, счёл своим долгом выразительно на меня покоситься. Из чего я сделала вывод, что являюсь непосредственным виновником столь раннего старта… Вот только меня это не смутило. С вежливой улыбкой кивнув Илину – не ради провокации, а, скорее, в качестве примирения – я быстренько заняла своё место рядом с кучером, и процессия наконец-то тронулась в путь.

Естественно, по столице карета ехала первой, оберегаемая лишь двумя рослыми стражниками на не менее рослых конях. Но стоило нам выехать за ворота, как ситуация кардинально изменилась – и впереди, выйдя из тени, уже гордо выступали министры с ещё более кислыми лицами, чем до этого. Что было, в принципе, неудивительно. Ведь из-за их нежелания выдать мне личное транспортное средство, я, по сути, выставила себя на всеобщее обозрение – и привлекла немало внимания недавно проснувшихся горожан, дав им огромный повод для сплетен на ближайшие две или три недели… Однако полноценно насладиться успехом мне не позволили.

Не успели мы преодолеть и пары десятков миль, как впереди показался лес, а вместе с этим в королевском кортеже произошли очередные перестроения. Причём очень подозрительные.

Сбросив скорость, гвардейцы, словно конвой, взяли карету в окружение. Два разведчика ускакали вперёд, ещё два – слегка отстали, держась в зоне видимости, но не приближаясь, а министры плотно прижались к карете, создав некое подобие внутреннего защитного круга. И в таком порядке мы въехали под сень самых обычных деревьев, с поющими в кронах птичках, влажной ароматной духотой и редкими солнечными бликами на вытоптанной копытами дороге… Обстановка выглядела совершенно обыденно, и я в упор не понимала, что же заставило всех так переполошиться. Но на всякий случай тоже напряглась и принялась внимательно осматриваться, выискивая вокруг какие-нибудь признаки опасности – волчьи следы, поломанные неповоротливыми троллями деревья, вытоптанные кочующими орками растения, беспорядочное шевеление веток, выдающее их плотоядные намерения, паутину, кровь или нетронутые трупы на худой конец! Что-нибудь странное и необычное, способное подсказать мне, на что настраивать поисковые заклинания… Однако всё было тщетно. Мир вокруг буквально сочился безмятежностью…

Отчаявшись разобраться самостоятельно, я уже собиралась безжалостно наступить на горло собственной гордости и обратиться с вопросом к Илину, плевав на возможные негативные последствия… Но не успела.

– Что, не по себе, да? – склонившись к моему уху, доверительным шёпотом поинтересовался кучер.

Видимо, заметил, как я вовсю верчу головой в поисках пресловутого министра, и не сумел удержать язык за зубами… Что было мне только на руку.

Если выбрать правильную тактику поведения, прояснить ситуацию, возможно, удастся и без участия Илина. Это ли не счастье?..

– Да, – приняв молчание за согласие, печально, даже, наверное, с нотками осуждения вздохнул мужчина. – Понимаю. Перспектива встретить разбойников нередко будоражит молодую кровь. Новые рекруты почти всегда рвутся в бой, не думая ни о себе, ни о других, зачастую ни в чём не повинных людях. Они мечтают сделать мир лучше. Здесь и сейчас… Будто до них никто не пытался почистить его от отбросов общества! Бандиты же давно здесь бесчинствуют. Уж сколько их разгоняли, ловили, вешали, сажали – всё без толку. Свято место пусто не бывает. Всё-таки шахтёры, как известно, народ обеспеченный. Поэтому и в посёлок, и из него постоянно кто-нибудь ездит. А это самая короткая и удобная дорога к столице.

И мне открылось сразу несколько фактов.