Возмездие

Ни тот, ни другой внешне старались ничем не выдавать возникшего отчуждения. А порою всячески демонстрировали неизменность прежних товарищеских отношений. И даже заботливость. Так, примерно год спустя Надю Аллилуеву, жену Сталина, продолжавшую работать в секретариате Ленина, «вычистили» из партии. Причина? Недостаточная политическая активность. На её исключении особенно настаивал Арон Сольц, которого многие считали «совестью партии». Скорей всего, Надежда Сергеевна и в самом деле не отличалась общественной активностью. Она только что родила ребёнка (сынишку Василия), кроме того на её плечах лежало домашнее хозяйство такого строгого человека, как Сталин. Несправедливое решение исправил сам Ленин, сердито отчитав не в меру ретивого Сольца.

И — ещё. Семейный человек, Сталин продолжал жить в скромной двухкомнатной квартирке. Партийная знать в это время занимала барские особняки и поместья. Луначарский, сам имевший роскошную трёхэтажную квартиру, набитую произведениями искусства, написал Ленину, указав ему на жалкие жилищные условия Генерального секретаря партии. Сам, жена, ребёнок да ещё шумная беспокойная тёща… Ленин обратился к начальнику своей охраны Абраму Беленькому и поручил ему приискать для Сталина более приличное жильё. Сталинская семья переехала в трёхкомнатную квартиру и никуда из неё уже не выезжала. Правда, в посёлке Зубалово для Генерального секретаря была отремонтирована дача. Иосиф Виссарионович переехал туда со всей своей многочисленной родней. Там в 1926 году Надежда Сергеевна родила дочку Светлану, любимое дитя Сталина, доставившее ему, стареющему отцу, немало радости и огорчений…

Ехать в санаторий, как того требовалось после такой тяжёлой операции, Сталин отказался наотрез — не любил лечиться.

Он появился на работе, осунувшийся, бледный, избегал смотреть собеседникам в глаза и постоянно окутывался клубами дыма. Отсутствия его как будто никто и не заметил. Впрочем, Радек, столкнувшись с ним и наспех пожимая руку, на ходу сострил:

— Я гляжу: как врачи ни лечили, а больной всё-таки взял да и выздоровел. Ну, поздравляю. Очень рад.

И побежал дальше.

Когда умирал Ленин…

Бои под Каховкой и на Перекопе сломили отчаянное сопротивление белогвардейцев. Кинувшись на побережье, остатки армии барона Врангеля стали лихорадочно грузиться на корабли. Вооружение бросалось. Солдаты и офицеры спасали себя.

Однако кровопролитию ещё не виделось конца.

В разорённом Крыму началась лихорадочная приборка. Этот райский уголок требовалось поскорей очистить от тех, кто ещё недавно держал в руках оружие и не забыл, как с ним обращаться. На пароходах, увозивших армию Врангеля, место нашлось далеко не всем. Оставшиеся на берегу, проводив дымки в безбрежном море, стали устраиваться кто как смог. Далеко не все из воевавших в белой армии хотели отправляться в эмиграцию. Многие надеялись, что им даст убежище и приют родимая земля. Кое-кто рассчитывал на замирение, на покаяние, на прощение.

Совсем иначе были настроены победители.

Верховную власть в завоёванном Крыму осуществляли Б. Кун, Г. Пятаков и Р. Землячка — все трое «пламенные революционеры». Бела Кун менее года назад возглавлял советскую власть в Венгрии. Продержалась она недолго, несколько недель, но и за это время он продемонстрировал неслыханную жестокость и залил Венгрию кровью.

Эфроим Склянский, заместитель Троцкого, прислал властителям Крыма телеграмму, призывая их не поддаваться расслаблению от наступившего мира:

«Война продолжается, пока в красном Крыму останется хоть один белый офицер».

Бела Кун мгновенно ощутил прилив палаческих сил. Указание из Москвы предписывало ему сесть на своего любимого конька. Он вспомнил золотые деньки в Будапеште и обнародовал свой «универсал», объявив притихшим жителям Крыма:

«Товарищ Троцкий сказал, что не приедет в Крым до тех пор, пока хоть один контрреволюционер останется в Крыму!»

Первым делом взялись за оставленные белыми лазареты. Раненых выволакивали из палат и приканчивали во дворах, в сараях, в подвалах, пощады не получил никто. Однако оставалась ещё масса военнослужащих, переодевшихся, спрятавшихся, затаившихся. Как их выманить из укрытий? На помощь пришёл генерал Брусилов. В крымских газетах появилось его «Обращение» ко всем, кто не сумел и не захотел уехать на чужбину. Генерал призвал их без страха явиться на регистрацию и заверял своим честным словом, что с их голов не упадёт и волоса. Советская власть не станет унижать себя мщением побеждённым. Поверив генералу, оставшиеся офицеры потянулись на регистрационные пункты. Таких оказалось более 100 тысяч. «Пламенные революционеры» с довольными ухмылками потирали руки. Сами заявились! Всех выявленных офицеров пустили под пулемёты. Генерал оказался подонком и подло обманул. Либо обманули его.