Возмездие

Прошлой осенью, в ноябре 1950 года, в камеру Лубянской внутренней тюрьмы попал известный профессор-терапевт Я. Этингер. Обвинение рутинное: статья 58 (10). Следовательно, болтовня. Так оно и было: на квартире профессора работали «жучки» и прослушка зафиксировала его «преступный» разговор с сыном, в ходе которого старик-профессор отзывался неодобрительно о Сталине. Через три месяца после ареста профессор Этингер умер в тюремной камере от сердечной недостаточности. Сказался возраст? Или… Хотя следствие, как уверяли, велось без «бойла».

Рюмин «сделал стойку», узнав, что перед смертью профессор-терапевт признался в том, что намеренно залечил А. С. Щербакова. (Ближайший помощник Сталина в годы войны, Щербаков нёс несколько нагрузок и скончался в возрасте 43 лет). В те дни в кабинетах спецтюрьмы завершилось следствие по «Ленинградскому делу». Рюмин изнывал от зависти. Какие награды осыплют счастливцев! Сколько дырочек будет просверлено и на погонах, и на кителях! Рюмин ухватился за предсмертное признание профессора Этингера, затем добыл из архива оба сигнала врача Тимашук, посланные ею наверх три года назад. (На Лубянке все эти сигналы аккуратно подшивались и хранились вечно.) Одно письмо Тимашук адресовала генералу Власику, другое — самому Кузнецову. И — что же: полный молчок! Да за одно это необходимо ставить к стенке (Кузнецов, он знал, уже арестован и усиленно допрашивается, дождется своего и Власик). Как это у них, жидов проклятых, всё ловко получается. Одни орудуют в медицине, другие покрывают их в партийных сферах, третьи подсобляют на Лубянке. Да что там… у них и в самом Кремле имеются свои!

Шансы для разматывания гигантского «дела» так и прыгали в глаза. Щербакова залечили? Залечили. А Жданова? Интересная, товарищи, петрушка получается! При этом все видят, что среди медицинского персонала «Кремлёвки» поразительное обилие жидов.

Какое можно «слепить дельце»… пальчики оближешь. Вровень с «Ленинградским»!

Абакумов раскусил Рюмина с первого же слова. Подполковник замахивался широко: заговор еврейских буржуазных националистов с участием не только деятелей науки и культуры, но и персонала Лечсанупра Кремля, а также генералов Министерства госбезопасности. Рюмин не мелочился и «шёл в масштаб». Опыт Абакумова подсказывал, что на таких рискованных затеях легко сломать голову. Где доказательства, кроме сомнительного признания Этингера? Письма Тимашук? Мало. Потребуются имена множества людей, связи, явки, пароли. Одними пытками ничего толкового не выстроишь. Провальное дело! И Абакумов, изругав как следует жаждавшего отличий подполковника, приказал ему оставить опасную затею. Сам сломает свою глупую голову и других подведёт!

Здесь-то и возник Суханов. Он вызвал Рюмина на Старую площадь и усадил его за письменный стол. Грамотей из подполковника неважный (по анкете — неполное среднее образование). Помощник Маленкова заставил его переписывать свой сигнал шесть раз.

Дальнейшие события развивались с невероятной скоростью.

Через два дня Рюмин стоял навытяжку в кабинете Генерального секретаря и давал первые объяснения. Сталин, услышав дорогие ему имена Щербакова и Жданова, взглянул на подполковника внимательней. У него вдруг стали приподниматься нижние веки. Разом вспомнилась давнишняя охота Ежова за таинственной организацией, с таким искусством уходившей от разгрома. Неужели этому невзрачному следователю удалось вновь схватить таившихся врагов за хвост? Вот не упустить бы! Что же касается имён подозреваемых (и прямо обвиняемых!), то Вождь давно уже стал желчным скептиком. Ворошилова он прогнал ещё в 1940 году, а год назад снял Молотова, заменив его Вышинским… Проклятая Лубянка снова демонстрировала своё гнилое нутро. Абакумов? Что ж, ломались и не такие люди. Следствие разберётся.

Рюмин получил чин полковника, пост заместителя министра госбезопасности и возглавил следственную часть по особо важным преступлениям. Это стало итогом его появления в кабинете Генерального секретаря.

Обуреваемый великими планами, Рюмин деятельно приступил к массовым арестам.

Понимал ли он со всей отчётливостью, в какие жернова его втянуло? Сознавал ли, что его будут терпеть, покуда в нём имеется надобность? Предмет разового использования, он потерял голову от перспектив, был полон самых радужных планов и надежд. Облечённый доверием Вождя, он сыпал удары направо и налево. В стране моментально сгустилась атмосфера самой звериной юдофобии. Расползались слухи о массовых умерщвлениях новорождённых младенцев. Люди отказывались идти на приём к врачам-евреям.

Словом, Рюмин быстро добился того, что от него и требовалось!

Маленков, получив его донос, принялся за дело с навыками опытного аппаратчика. Первым делом он создал Специальную комиссию ЦК для проверки работы Министерства госбезопасности. Возглавив комиссию, Маленков включил в неё Берию, Шкирятова и своего надёжного человека из аппарата Игнатьева. Разумеется, выводы комиссии были определены заранее. Проверяющие не оставили Абакумову никаких надежд.