Возмездие

— У меня разговор всего на пять минут.

— Если на пять минут, то мы можем встретиться в парке за главным корпусом.

— Лучше в кафе.

— Лучше вообще не встречаться.

— Хорошо, — согласилась Арина. — Во сколько?

— Сейчас пообедаю и могу сразу туда пойти.

— Тогда через двадцать минут я тебя буду там ждать.

— Я не хочу давиться.

— Тридцать.

— Арина, я буду ждать тебя в парке за главным корпусом через сорок пять минут! — сказал я тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо, пусть будет через сорок пять. До встречи, милый! — ответила Зотова и последней фразой начисто отбила у меня аппетит.

Глава 11

Глава столичного департамента Комитета федеральной безопасности Милютин уже второй час находился в кабинете у кесаря. Иван Иванович и Александр Петрович говорили о предстоящей спецоперации в Польше. Под конец разговора, когда все важные вопросы уже были обсуждены, Романов спросил:

— Как там наш юный друг поживает?

— Получил от Волошина машину с водителем и секретаршу. Пытается осознать себя в новом статусе, — ответил Милютин. — Очень переживает, как бы не осудили Корецких или Васильевых по делу о покушении на него.

— Хороший он мальчишка, — произнёс кесарь улыбнувшись. — Не зря у меня были на него некоторые планы.

— Были? — удивившись, переспросил генерал КФБ.

— Похоже, что да — были.

— Он чем-то Вас разочаровал?

— Наоборот, я, можно сказать, в восторге от того, как он справился с заданием и договорился со своим отцом.

— Тогда я Вас не понимаю, Александр Петрович.

— Есть у меня мнение, Иван Иванович, что планы на этого парня теперь ещё кое у кого имеются.

— Вы полагаете, старая княгиня Белозерская решила прибрать Романа к рукам? Но зачем ей это? Она ведь уже столько лет никак себя не проявляла.

— Понятия не имею, — ответил кесарь. — Может, просто родную кровь почувствовала и решила помочь, а может, какие-то цели преследует. Мы слишком мало знаем об этой старухе, чтобы гадать о её планах. Слишком мало.

— По словам нашего агента, на старуху она не очень-то и похожа. Белозерская произвела на него сильное впечатление.

— Немудрено, княгиня — одна из первых одарённых. Говорят, у них проявился Дар задолго до того, как магия полностью вернулась в наш мир. Возможно, у них и способности немного иные. Посмотрите на ту же Викторию Вторую, ей уже почти сто сорок лет, а она умудряется руководить королевством и делает это довольно неплохо. По крайней мере, проблем всему миру создаёт не меньше, чем все её предшественники на троне. Даже свою знаменитую тёзку грозится переплюнуть в этом деле.

— Но Виктория и выглядит как бабушка, — заметил Милютин. — А Белозерской, со слов Бориса, и сорока не дашь.

— Английская королева должна выглядеть как бабушка — это часть её имиджа. Мудрая, справедливая бабушка — хранительница империи и традиций. А Белозерская может себе позволить выглядеть так, как ей хочется. Но признаюсь, я тоже немного удивлён. Ведь она так давно не давала о себе знать, даже не предприняла попыток как-то помочь своему внуку после ареста. Я был уверен, что она полностью отошла от дел, даже допускал, что она вообще уже покинула наш мир.

— Не покинула.

— Это я уже заметил.

— Белозерская ведь ученица Ёсиды, — сказал Милютин. — Многие раньше считали, что Виктория тоже с ним была связана.

— Виктория это отрицает, а вот Вильгельм Пятый никогда не скрывал, что в молодости был учеником японца. Вильгельм, если Вы помните, был одним из трёх учеников, сопровождавших мастера во время его знаменитой поездки в Англию. А ещё одним была Белозерская.

— А третьим какой-то китаец, чьё имя так никто и не узнал.

— И я думаю, мастер взял с собой тогда лучших, — сказал кесарь. — Ну и раз уж у нас зашла речь о Ёсиде — до обещанной им великой войны осталось два года.

— Есть вероятность, что японец имел в виду один век — плюс-минус несколько лет, а не ровно сто.

— Никто не знает, что он имел в виду.

— А ученики? — спросил Милютин. — Возможно, они знают.

— Если ученики в курсе точной даты, то у Священной Римской империи есть преимущество, — заметил Романов. — Я же исхожу из того, что возвращение магии Ёсида предсказал довольно точно. Поэтому вполне допускаю, что война начнётся ровно через два года. Но Вашу версию о плюс-минус двух-трёх годах нельзя исключать. Но в этом случае я очень надеюсь на плюс.

— Я тоже, — сказал Милютин. — Будет очень неприятно, если окажется, что минус, и наша спецоперация в Польше станет началом этой великой войны.

— Об этом я не раз думал, но всё же надеюсь, что спецоперация в полноценную войну не перерастёт. Сейчас мы к ней не готовы. Да и через два года вряд ли что-то сильно изменится. Но сейчас меня больше волнует даже не предстоящая война.

Кесарь замолчал, выдержал небольшую паузу и сказал:

— Знаешь, чего я опасаюсь, Ваня?