Возмездие

К моей радости, Варвара Илларионовна довольно быстро закончила рассказывать про Исаакиевский собор и вернулась к основной теме:

— Время шло, с каждым поколением жители Земли всё больше и больше забывали о магии, но до конца девятнадцатого века крупнейшие роды эльфов и орков, их аристократия, несмотря на то, что они больше не могли видеть цвет своей ауры, всё ещё продолжали хранить традиции и не утеряли расовой идентичности. Но после Первой мировой войны двадцатого века ситуация резко ухудшилась — кровопролитная война, помимо того, что привела к распаду четырёх империй и перекроила границы почти всех европейских государств, сильно ударила по аристократии. Особенно в странах, у которых не вышло стать в этой войне победителями. Процесс утери своей идентичности эльфами и орками ускорился, и уже к началу Второй мировой мир окончательно принадлежал людям.

Варвара Илларионовна как-то грустно улыбнулась и развела руками, словно извинялась за свою расу.

— Детям в школе больше не рассказывали ни про сурового эльфа Тэмуджина, собравшего в единое государство всех восточных эльфов и ставшего великим ханом Чингизом, ни про уже упоминаемого мной сегодня корсиканского орка Наполеоне Буонапарте, что силой оружия покорил половину Европы и стал первым представителем этой расы на французском троне — императором Наполеоном Первым. В переписанных энциклопедиях и учебниках они стали людьми. На уроках истории уже не рассказывали про извечное противостояние эльфийских и орочьих кланов Российского государства. Строительство Петром Первым новой столицы больше не считалось бегством молодого царя-эльфа из-под опеки орочьих кланов московских бояр. Главной причиной переноса столицы стали называть желание Петра строить флот. А Карл Петер Ульрих Гольштейн-Готторпский, ставший на шесть месяцев императором всероссийским Петром Третьим Гольштейн-Готторпским-Романовым рассматривался как проходной персонаж между двумя великими императрицами: Елизаветой и Екатериной, а не как первый человек на российском престоле.

Преподаватель снова сделала небольшой перерыв, чтобы мы усвоили материал, затем продолжила:

— Историю переписывали и подгоняли под новые реалии, а Россия стала одной из тех стран, где борьба с эльфийским и орочьим наследием велась наиболее активно. Конечно же, имена великих эльфов и орков не вычеркнули полностью из учебников и архивов, сохранились там и почти все их деяния. Просто эти эльфы и орки «стали» людьми. Среди людей тоже всегда было много выдающихся исторических личностей — чего стоят те же Александр Македонский или Тамерлан, но после переписи истории людям стало принадлежать вообще всё. Это было неправильно, и сейчас историки проводят огромный объём работы, чтобы восстановить справедливость.

Варвара Илларионовна снова вздохнула и развела руками.

— А ещё, чтобы окончательно сбить всех с толку, люди сделали признаком расы антропологические особенности, такие, как цвет кожи или разрез глаз, изменив почти на двести лет значение этого слова. Таким образом, к середине двадцатого века эльфы и орки были полностью позабыты, они окончательно превратились в мифических персонажей из сказок и преданий да в героев книг в жанре фэнтези. Почти всё население Земли было уверено, что эльфы — это сказочные существа с острыми ушами и склонностью к долголетию, живущие преимущественно в лесах. Оркам повезло ещё меньше. Их люди превратили в своих сказаниях в тупых кровожадных монстров с зелёной кожей и клыками, жаждущих лишь насилия. Самое страшное — в это верили сами эльфы и орки, которые, не имея возможности узнать правды о себе и своих предках, считали себя людьми.

Я был согласен с преподавателем — эльфам в этом плане повезло больше.

— Особенно преуспел в деле придания эльфам и оркам сказочного образа английский писатель Джон Рональд Руэл Толкин. С его подачи, благодаря трилогии «Властелин колец», пошли, как говорится, в народ образы эльфов и орков, названные тогда каноническими. Разумеется, «каноны» эти никакого отношения к реальности не имели, а лишь укрепляли веру в то, что эльфы и орки — сказочные существа. Но самое удивительное, что среди исследований творчества Толкина до сих пор нет единого мнения относительно его мотивов. Единственное, в чём все сходятся, это в том, что Толкин однозначно знал о том, что эльфы и орки существуют или, по крайней мере, догадывался об этом. Ведь те люди, которые со временем внушили эльфам и оркам, что они тоже люди, сами никакой обработке не подвергались. Они должны были помнить правду. Пусть их было немного, но они были. Даже на момент возвращения магии остались те, кто помнил о ней и ждал окончания периода бездарья. Во времена Толкина таких однозначно было больше.

— А Вы нам расскажете о его мотивах? — спросил у преподавателя кто-то из девушек, сидящих за моей спиной, я даже не понял по голосу, кто именно.

— Это не совсем по нашей теме, — ответила Варвара Илларионовна. — Но если вам так интересно, то вкратце могу рассказать.

— Интересно! — раздался тут же нестройный хор голосов.