Возмездие

— Они хотят пристать к берегу, — проговорил Федор, и жестом подозвал капитана, который уже отдавал приказания матросам в предвкушении скорого сражения, — передать на триеры, пусть немедленно отсекут их от берега. Нельзя дать им войти в порт.

Пока триеры выполняли маневр, Федор понял, что они все-таки не успеют. Корабли Марцелла были уже слишком близко к берегу и две квинкеремы успели пройти сквозь водные ворота в осажденный город, но остальные капитаны судов, завидев приближение триер, поспешили уйти обратно в море. Этот нелогичный поступок сначала озадачил Федора, но в целом капитаны поступи верно. Скопление кораблей, шедших на малой скорости в порт, было отличной мишенью для триер. Немногие смогли бы добраться до цели. Теперь же они развернулись в боевой строй и, под прикрытием метательных машин, стали уходить вдоль берега.

Федор немедленно атаковал группу из пяти кораблей, которую удалось отсечь от Неаполя. Поджег и утопил три из них после абордажного боя, убедившись, что ни Марцелла с сенаторами, ни Юлии с Бодастартом на них нет. Он уже почти праздновал победу и собирался продолжить преследование — пять оставшихся квинкерем под прикрытием дымовой завесы, быстро уходили в море, — но вдруг произошло нечто, заставившее его удивиться еще больше. Из бухты Неаполя вышло шесть римских кораблей местной эскадры, и атаковали его суда. Бой завязался нешуточный. Торсионы метательных машин рвались от напряжения, а в воздухе было так много огня, что, казалось, вот-вот загорится само море. Сражение было выиграно, но затянулось до темноты. В этом бою Федор потерял пять своих кораблей, но уничтожил все вражеские. Костер из пылающих останков римских кораблей на воде полыхал всю ночь, наводя защитников крепости на мысль о неминуемом конце.

Покончив с римлянами, Федор приказал встать на ночевку. Резко усилившийся к вечеру шторм помог беглецам оторваться от преследования, но он же мог и утопить все эти корабли, спешившие сейчас по направлению к Риму. Чайку беспокоили две пентеры, что вошли в бухту Неаполя и остались там. Зачем они вошли в гавань осажденного города и кто на них был? Этот вопрос требовал ответа, как и в равной степени другой: где Марцелл со своими спутниками — в Неаполе или плывет дальше?

Во время схватки к нему в руки попало несколько римских офицеров, в том числе капитан одной из пентер. Чайка приказал привести их, едва оказавшись на берегу. Как ни стремился он отправиться в путь немедленно, этот проклятый шторм вынудил его пристать к холмам Неаполя, которые, к счастью уже контролировала армия Ганибалла. Еще до отплытия в погоню, Федор получил от Гасдрубала радостные вести. Почти одновременно со взятием Карфагена, наступил перелом и в войне на территории самой Италии. Ганнибалу удалось выиграть сражение за Тарент и перейти в наступление. Отбросив римлян от города, он быстро вновь подчинил себе всю Калабрию, разбив находившиеся там легионы союзников римлян и взяв Брундизий. Затем он распространил свою власть на Бруттий, освободив все южное побережье от легионеров, ну а Лукания, узнав об этом, восстала сама. Непокорные луканы, которых Федор еще в бытность свою легионером, отправлялся усмирять, припомнили своим поработителям все. Лукания вспыхнула как факел, едва весть о победах долетела до непокорных горцев, а к ним присоединились и самниты. Под ударом тут же оказалась Капуя и Неаполь, а обе дороги на Рим перестали быть безопасными. Военные лагеря, колонии и поселения римлян были атакованы повсеместно. Остатки разбитых под Тарентом легионов, вынуждены были пробираться по своей земле к Неаполю и Капуе, как по вражеской. Владычество Рима на центральных землях было подорвано. Армия же Ганнибала росла день ото дня. В нее вливались все новые добровольцы. И к тому моменту, когда Федор догнал Марцелла у Неаполя, его окрестности уже подчинялись новому тирану. Лишь сам крепость еще была в руках римлян.

Так что, пока Гасдрубал не без помощи Чайки готовил падение Карфагена, Ганнибал постепенно отвоевал всю Южную Италию, не говоря о Сицилии. На Сицилии война со сторонниками сената также подходила к концу. Несколько городов держалось, но это был вопрос времени. «Когда они узнают о падении Карфагена, а эта весть до них долетит очень скоро, — размышлял Федор, — большинство решит сдаться. Выхода у них нет. Ну а самых упорных ждет смерть. Впрочем, с ними можно и подождать, сначала нужно уничтожить главное зло».

Высадившись на берег вблизи Неаполя, Чайка приказал немедленно найти лагерь войск Ганнибала и сообщить местным военачальникам о своем прибытии. А сам пока занялся допросом пленных, оставив на потом даже ужин.

Начать он решил сразу с капитана квинкеремы, которого привели к нему в шатер. Римлянин выглядел избитым, с рассеченной бровью и в окровавленных доспехах, разорванных во многих местах. Он стоял перед Федором на коленях со связанными за спиной руками, но Чайка не предложил ему встать.

— Марцелл плыл на твоем корабле? — спросил Федор, сразу переходя к главному.

Капитан отрицательно замотал головой.