Возмездие

В комнате технологов еще долго не умолкали споры и предположения по поводу случившегося. Предполагались невероятные вещи, строились дикие гипотезы. Но настоящей причины смерти никто угадать не мог. Эта тайна умерла вместе с Власом Власовичем.

Семен Семенович медленно побрел вдоль длинного коридора учреждения, никого и ничего не замечая вокруг, пока не столкнулся нос к носу с Полиевктом Петровичем.

– Семен Семенович, – обратился тот, – Вы уже слышали о печальном известии?

– Слышал, и до сих пор не могу поверить.

– Случившегося нам не изменить, а жить дальше необходимо, поэтому, уважаемый Семен Семенович, готовьтесь занять место покойного.

– Как? За что? Я ничего не сделал, – пробубнил Грач.

– Что с вами? Я же Вам повышение предлагаю, как хорошему работнику. Вас так потрясла эта смерть?! Ну, ничего, поговорим после похорон. Собрание проведем, с коллективом все обсудим.

Семен Семенович вошел в свой кабинет, сел за стол, разложил перед собой чертеж, над которым кропотливо трудился последнюю неделю, и направил свой взгляд в изображение схемы. Глаза его не моргая, смотрели на лист бумаги, не замечая при этом ни малейшей черточки на нем.

– Бред какой-то, наваждение, – наконец проговорил он, – только одно не ясно: откуда появился звонивший мне незнакомец и почему он звонил именно мне, предсказывая смерть коллеги по работе.

А мой сон? Какую страшную информацию он нес в себе? Может, и он был предсказанием смерти Плешивцева? А что если нет? И самое страшное еще ждет меня впереди, оно может в любую минуту обрушиться, как снег на голову. Нет, если в таком направлении я начну размышлять и дальше, то могу в скором будущем просто сойти с ума. Мысли – страшная штука, и если их пустить на самотек, они способны сильно испортить жизнь и подорвать здоровье – а мне это совершенно ни к чему. Нет, надо быть оптимистом, ведь случившееся уже случилось, а будущее прозрачно и чисто. Да к тому же мне светит неплохая перспектива на уровне повышения.

Семен Семенович еще, может быть, долго размышлял вслух, но тут дверь его кабинета отворилась и на пороге показалась вездесущая Нелли.

– Что это ты тут вслух разговариваешь сам с собой?

– Была бы ты здесь, Нелли, я б с тобой говорил, а раз никого нет, приходится с собой разговаривать, зато тишина на голову так не давит.

– Ой, Семен, шутки твои невеселые, да и не в тот час. А я к тебе не просто так зашла. Мне тут одна мысль покоя не дает.

– Какая же? – с интересом спросил Грач.

– Это все по теме о случившемся. Когда мы были в кабинете технологов, я обратила внимание на то, как ты воспринял информацию о смерти главного инженера. В твоих глазах блеснули загадочность и испуг. Боюсь, что это могли заметить и другие.

– Это всего лишь твои ощущения, Нелли. А я уверяю тебя, что узнал обо всем лишь в кабинете технологов и был удивлен, страшно расстроен не меньше остальных. Твои подозрения беспочвенны, а тот звонок был простым совпадением. Не хочешь же ты сказать, что это я сам убил Власа Власовича, дабы завладеть престижной должностью и быть поближе к начальству, а историю со звонком придумал, чтобы выкроить на всякий случай алиби.

– Да нет, что ты, я совсем не это имела ввиду. К тому же смерть Плешивцева наблюдала его жена. А она бы ничего скрывать не стала. Ты уж прости меня, дуру, за нелепые подозрения.

– Не извиняйся, я все сам понимаю. Смерть действительно загадочна и тысяча версий вертится в голове.

Нелли вышла из кабинета и побрела по коридору к своему рабочему месту. «А почему бы и нет? – размышляла она, – А ведь действительно, в смерти главного инженера в первую очередь мог быть заинтересован только заместитель его. Не ведет ли Семен двойную игру?»

Глава 10 Похороны

День похорон Плешивцева был определен.

– Это обязательно должна быть пятница, – уверяла всех Изольда Лукьяновна.

– Но еще столько дней! Почти целая неделя впереди, – пытался переубедить ее Полиевкт Петрович, – выдержит ли он?

– Выдержит! Он у меня из терпеливых, – убедительно заверила Плешивцева.

– А все-таки, почему именно пятница? – поинтересовался Федор Степанович.

– Мы с моим Волосеночком в пятницу познакомились, как сейчас помню – в автобусе. Значит, в пятницу и расставаться будем.

На этом дискуссия была закончена, день утвержден, место – выделят. Покойному Власу Власовичу предоставлялось, право молча и спокойно ждать в морозильной камере установленной даты. Тем временем обзванивались родственники, по «Водору» ходил мрачный курьер, собирая пожертвования с работающих в помощь жене умершего. В кабинетах не прекращались дискуссии по поводу случившегося.

– Как вы думаете, женщины, – сидя за столом и витая в тайных мыслях, вдруг произнесла Вилена, – а степень моей привязанности к покойному должна как-то отразиться на количестве денег, которые мне надлежит внести в общий вклад?

– Мысли у тебя, Вилюш, замечу я корыстные, – Выглянув из-за кульмана, подметила Галина Ивановна.