Возмездие

[Зарубите себе на носу: свои действия я согласую с предсказательным гением Эфии. Впредь, прежде чем совершать тупые поступки, будьте добры, хотя бы посоветуйтесь!]

* * *

Астра:

Ошибка юнца стоила мне очень дорого. Подумать только, красивое молодое тело в расход пустила. Вишенкой на торте стало то, что всю энергию, которую профессор копил на возвышение, мы использовали, чтобы усилить взрыв. Грустненько!

Опять на мели, опять слабая, так ещё и двигаться сама не могу! Надеюсь, в бело-золотом городе найдут способ мне помочь.

Ладно, давайте фокусироваться на хорошем, иначе хандра замучает. Вон, например: Селёдка шёлковой стала, больше не фыркает по поводу и без. «Да», «Конечно», «Сделаю», — только и слышу. Чудеса!

Похоже, моя гипотеза о «дыхании смерти» шире, чем я думала. Гибель близкого тоже даёт отрезвляющего пинка. Нет, ну вы видели? Гордая, упрямая рыбина начала по мне слёзы лить!

Сейчас сквозь меня постоянно течёт её мана, а значит и чувства. Пусть воительница и привыкла вечно корчить понурую моську, внутри она до небес прыгать готова от радости, что я жива. Это… сильно льстит.

На горизонте показались первые домики: Хоя приближался. В старых, доимперских книгах эти земли называли Айматрос — «поля, залитые кровью». Всему виной жадность: стоило местным найти в речном иле первую драгоценную песчинку, над некогда мирными долинами взвился дикий ураган. Ожесточённые битвы шли одна за другой. Каждый, хоть сколько-нибудь значимый феодал, грезил водрузить здесь свой штандарт. Батраки, которым удавалось пережить очередную ночь, на утро кланялись новому господину. Даже спустя много лет земля в Хое отдаёт железом.

Клянусь, был бы поблизости храм Тьмы, впитав столько душ, он погубил бы всю планету.

Ныне, свет цивилизации разогнал чёрные тучи. После основания Лампары, император лично проследил, чтобы здесь заложили город. Айматрос стал баронией.

Пэр, назначенный престолом, спит и видит, как бы Его Величество умаслить. Алхимиков нанял, чтобы те руду принимали. Плавильни дымят денно и нощно. Кузнецов, ювелиров, лавочников — всех привечает. Даже госпиталь для работяг выстроил.

Присоединиться к дружному коллективу старателей — проще простого. Запишешься в гильдию, тебе и койку обеспечат, и паёк на первое время, даже за ручку к «хлебному месту» проводят. Главное — работай.

Под напором приезжих Хоя растёкся во все стороны. Сложно было сказать, где начинается городская черта. Нам же лучше, никто вопросы спрашивать не будет.

[Прекрати уже на каждого встречного-поперечного зыркать! Люди этого не любят!] — одёрнула я свои «ноги». Хокори даже взглядом умудрялась привлекать ненужное внимание.

Акула прикрыла глаза и помассировала веки подушечками пальцев.

[Н-не могу я! Нет у меня твоей выдержки, чтобы врагам улыбаться!]

Выпад Селёдки заставил меня задуматься. Ответить нужно было ёмко, как и положено умненькой девочке-ангелу.

В этот момент нам на пути попался старатель. Мужичок шёл с полным фартуком золотой крошки. Естественно, разглядывая добытое богатство и глупо ухмыляясь, он совершенно не смотрел по сторонам. Рыбина, погрузившись в тяжкие думы тоже ворон считала. Они почти столкнулись лбами, однако воительница ловко обошла препятствие. Лёгкий шаг в сторону, поворот вокруг своей оси и Хокори оказалась за спиной у старателя. Вот это я понимаю выучка!

[«Выдержка»? Ха, я тебя умоляю. У меня пламя из всех щелей хлещет…]

[Чего же помогать мне бросилась посреди драки?]

[Когда у тебя камень попёр?]

[Да! Лежачих не бьют, их добивают! Где твои хвалёные эмоции⁈]

[Язык прикуси, дура. Знала бы ты, как я тогда перепугалась! Откуда в твоей башке столько *****? Корчишь из себя не пойми что, а у самой кошки на душе скребут!]

Селёдка поджала губы, её мана похолодела.

[Хороший наёмник во всем ищет выгоду, мыслит трезво и ни к кому не привязывается. Ты надо мной сжалилась, от этого… только хуже.]

[Создатель надоумил?]

[Папа… Кхм, Протей многому меня научил, я хочу доказать, что всё усвоила.]

[Нам в Академии похожую дичь толкали. Знаешь, милая, седьмой с его «премудростями» может идти на… все четыре стороны. Слушаю я твою душу и диву даюсь, как ты до сих пор не свихнулась. Подавлять свои чувства — всё равно что отказаться мечтать! Воля — любимое дитя нашего разума. Она — лазурное зеркало, в котором отражаются наши чаянья. А ещё, ей подчиняется волшебство. Поддаться порыву, жить здесь и сейчас — вот смысл бытия!]

[Я… ненавижу себя и свои чувства!]

[Почему?]

[По моей вине погиб малёк… Ошибка молодости.]

Хах, тоже мне, старуха двадцатилетняя. Теперь понятно, чего она начала по мне слёзы лить. Мой фокус разбередил её старые раны. И вообще, я ведь неплохо так по Протею прошлась, а Селёдка стерпела. Странненько.

[Расскажешь?] — подделав доверительный тон, спросила я.

[Глупая история…] — Хокори подняла глаза к серому, бескрайнему небу. — [Мы часто плавали к берегам империи. Я и мальки. Трофеи собирали, людишек пугали.]

[Несмотря на запрет седьмого?]