Возмездие (ЛП)

— Это мидрийская кровь, — рычу я. — Они шли убить всех вас. Вы все еще живы, не так ли? — Я падаю на колени и прикрываю тело Кайма своим собственным.

— Она права, — спокойно говорит Анайя. — Все мидрианцы мертвы. Даже те, что с заставы. Даже те, которые относились к нам более-менее нормально.

— А вы живы. — Я кладу руку на грудь Кайма, чувствуя биение его сердца. Он холоднее замерзшего озера в разгар зимы. — Все могло быть намного хуже. Не заставляй меня драться с этими парнями, Анайя, — рычу я. — Отведите Сану и ее малышку в безопасное место и уходите. Вы все.

Анайя наклоняет голову:

— И кто ты, по-твоему, такая, чтобы прийти в мою деревню без предупреждения и командовать мной?

Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Анайей, бросая ей вызов.

— Вы бы мне не поверили, даже если бы я вам сказала. Уважаемая старейшина, прошу вас отозвать своих охотников. Сделай это для меня. Все будет объяснено со временем. Пожалуйста, Анайя. Он не представляет для нас угрозы. Клянусь прахом моей матери.

Серо-зеленые глаза Анайи сужаются, когда она осматривает меня с головы до ног. Она не сильно изменилась с тех пор, как я ее видела в последний раз. Стройная и жилистая, ее седеющие волосы аккуратно заплетены в косы и собраны в высокий узел. Она хитрая и гордая, и она видела достаточно боли и смерти, чтобы разделить на несколько жизней.

Под моей ладонью сердцебиение Кайма ужасающе медленное.

— Анайя, — в отчаянии шепчу я. — Оставь нас. Сейчас же.

— Если он проснется и решит убить нас всех, у нас не будет шансов. Он не обычный человек, Амали. Что ты принесла в нашу деревню?

— Спасителя, — категорично говорю я. — Неважно, как он выглядит или какими методами пользовался. Если бы он не пришел, вы все были бы мертвы. Если ты не позволишь мне ухаживать за ним, это будет оскорблением для Селиз, и я буду день и ночь молиться богине, чтобы она прокляла тебя тысячу раз. Тебе придется убить меня, чтобы добраться до него. — Яд в моем голосе удивляет меня. Не знаю, откуда это взялось. Просто мысль о том, что этому человеку, который спас меня не один раз, а дважды, будет нанесен какой-либо вред, наполняет меня раскаленной добела яростью.

Серебряные брови Анайи сходятся. Она смотрит на меня долгим и пристальным взглядом. Возможно, в ее глазах даже есть след страха.

— Очень хорошо, Амали. Мы оставим тебя заботиться о незнакомце. Ты просила меня о благосклонности от его имени, поэтому ты несешь единоличную ответственность за все, что из этого вышло. — К моему удивлению, ее черты немного смягчились. — Добро пожаловать домой, дитя. Когда огонь погаснет, поговорим.

— Да, — рассеянно шепчу я, когда Кайм поглощает все мое внимание. Я почти не замечаю, как Анайя заставляет замолчать инакомыслящих охотников и выводит Сану и ее плачущего ребенка из хижины. Я почти не замечаю, как охотники хватают за ноги мертвого мидрианского солдата и утаскивают его.

Все мое внимание сосредоточено на Кайме. Я провожу руками по его телу, проверяя, нет ли смертельных ран. Мои пальцы скользят по липким пятнам засохшей крови, но, похоже, она не его. Его крепкий живот цел. Кожа на его широкой груди гладкая и целая. Кроме старой раны на его левом плече, я не могу найти никаких признаков того, что он был ранен.

Он просто… холодный.

Так ужасающе.

Его кожа холоднее, чем когда-либо прежде. Если бы не мучительно медленное биение его сердца и почти незаметные подъемы и опускания его груди, я могла бы принять его за замороженный труп.

Но он жив.

Мне просто нужно…

— Проснись, Кайм. — Я осторожно трясу его.

Нет ответа.

Мне нужно что-то сделать. Но что я могу сделать?

Согреть его.

Холод обычно его не беспокоит, но почему-то это сейчас кажется другим.

Дрожащими руками я нащупываю ножны и кожаные ремни на его теле, снимая его смертоносное оружие. Хватаю его за щиколотки и тащу его тело к пылающей жаровне, чуть не сломав себе спину. Одно лишь усилие заставляет меня плакать от разочарования. Он намного, намного тяжелее, чем кажется.

Наконец, мне удается поднести его достаточно близко к кругу тепла жаровни. Кайм лежит на спине, его массивное тело вытянуто, руки и ноги раскинуты, глаза закрыты, а кожа очень холодная. Я осторожно стягиваю шарф, обнажая его острые, элегантные черты. Его кожа стала еще на один оттенок светлее, и я вижу тонкую растушевку темных жилок вокруг его глаз и щек. Что-то другое. Его кожа приобрела слегка кристаллический вид. В красном сиянии жаровни он переливается, как зловещий первый зимний мороз.

— Что ты такое? — шепчу я, беря его окровавленную руку в свою. И растираю его холодную кожу, пытаясь найти хоть немного тепла.

Ничего.

В углу хижины Саны стоит тростниковый поддон. Поверх него груда толстого меха. Я хватаю серое одеяло из мягкого кроличьего пуха.

И прикрываю тело Кайма, скрещивая его тяжелые руки на груди. Его дыхание медленное и ровное. Он вообще не двигается.

С закрытыми глазами, взлохмаченными темными волосами и пятнами темно-красной крови, окрашивающими его грудь, шею и даже нижнюю часть лица, он выглядит как какой-то древний бог-воин, охваченный тысячелетним сном.