Возьми меня за руку

– Давайте посмотрим. – Он глянул в потолок, затем начал загибать пальцы: – В субботу утром я отправился в магазин. У нас в деревне планировался праздник, и я готовил призовую лотерею. Затем вернулся домой. Часов в восемь я встретился с соседями, мы с ними делаем гербарий. В воскресенье утром я посетил церковь, а затем – дом престарелых, где каждые две недели читаю вслух его обитателям.

– Просто святой, – произнес Бен.

– Какие-то поездки на запад от Оксфорда вы в это время предпринимали? – спросила Джо.

– Нет, – ответил Инглисс. – И я вовсе не святой, детектив. Как вы отлично знаете, человеку свойственно ошибаться. Для Господа важнее всего, как мы работаем над своими ошибками.

Комнату заполнило гнетущее молчание, и Джо ощутила, как к щекам у нее приливает кровь.

Наконец Бен заговорил:

– Значит, вот как вы это называете – когда человек заставляет ребенка дрочить ему? «Ошибка»?

Инглисс не спешил с ответом. Наконец он проговорил:

– Вероятно, тут все зависит от угла зрения. То, что церковь называет грехом, вы именуете преступлением. Психолог мог бы сказать: это неизбежное следствие того факта, что отчим Трента насиловал его в детстве. Но всякий заключил бы, что Трент уже получил свое наказание. Разве вы не верите в шанс человека искупить вину?

Джо покосилась на Бена. В его глазах полыхало пламя.

* * *

Она предложила устроить перерыв, чтобы кое-что уточнить, и полицейские вышли, оставив Инглисса в допросной.

– Ну, что скажешь? – спросила Джо, глядя на монитор наблюдения. Инглисс сидел с очень ровной спиной, глядя прямо перед собой. Она старалась не слушать внутренний голос, говоривший, что это пустой номер.

– Алиби не такое уж незыблемое, – заметил Бен.

– Можно обыскать его машину, – предложила Джо. – И даже его дом.

– Думаешь, Стрэттон даст добро?

Это вряд ли.

– При текущем положении дел – нет.

– Ладно, пусть этот тип немного понервничает, – проговорил Бен. – А потом мы еще раз попробуем его расколоть.

В течение часа они проверяли показания Инглисса, время от времени заглядывая к нему в допросную за уточнениями. Каждому факту постепенно нашлось подтверждение. Инглисс работал в тюрьме Баллингдон (ушел оттуда года два назад), в том самом месте, где Трент в свое время отбывал срок. Соседи Инглисса выказали немалую обеспокоенность его задержанием и подтвердили сведения о гербарии и об остальных перемещениях бывшего капеллана. Джо набрасывала хронологию событий, наблюдая, как временное окно для поездки на авиабазу и обратно медленно, но неуклонно сужается. И ей казалось, что отпечатки, обнаруженные там, вроде бы не соответствуют отпечаткам Инглисса. Она попросила и Бена тоже посмотреть – и уже по выражению его лица все поняла. Но они все-таки отсканировали отпечатки Инглисса и отправили их в лабораторию. Помимо прочего, выяснилось, что все восьмидесятые Инглисс занимался миссионерской деятельностью в Южной Америке и был приписан к одной из церквей в Кенте. Абсолютно никаких связей с Брэдфордом-на-Эйвоне – или даже просто с Сомерсетом и окрестными графствами.

Незадолго до десяти вечера они решили отпустить Инглисса. Тот отнесся к происходящему с поразительным благодушием, предпочтя пешком дойти до своей припаркованной машины, а не ждать, пока его сможет подвезти полицейский автомобиль. На прощание он очень вежливо осведомился, как он мог бы получить компенсацию потенциального штрафа за просроченную парковку.

– Что ж, стоило попытаться, – заметил Бен, когда он удалился.

– Стоило ли? – усомнилась Джо. – Мы совершенно не продвинулись по части того, кто же был сообщником Трента.

Бен задумчиво погладил себя по подбородку. Она сто раз видела этот жест, на работе и дома. И приготовилась к худшему.

– Если он у него вообще был, – сказал Бен.

– Неужели тебе до сих пор кажется, что он действовал один?

– У тебя есть только слова Найла. Ребенка, который перенес жуткую травму. Это ненадежный свидетель.

– И я это вполне понимаю, – отозвалась Джо. – Но Фелпс, Инглисс, коллеги по колледжу – никто из них не считает, будто Трент был на такое способен.

– Так всегда и бывает.

– Но я сама тоже так не считаю, – настаивала Джо. – Зачем ты вообще встрял в эту историю, если ты мне не веришь?

– Дело не в том, чему я там верю или не верю. А в том, что мы можем доказать, а что нет. По-моему, ты уже с ног валишься от усталости, Джо. Тебе бы надо передохнуть. Если ты себя замучаешь работой до смерти, от этого не будет никакой пользы.

Ей хотелось возразить, но не хотелось затевать спор.

– Может, ты и прав, – неохотно согласилась она.

– Как и всегда, – заметил он уже более жизнерадостным тоном. – Можем вместе выпить, если есть желание. У меня в гостинице довольно приличный бар.

Бен произнес это как бы между прочим, но вопрос, повиснув в воздухе, отяжелел. Джо бросила взгляд на часы, борясь с мучительным искушением. В течение этого дня ужасная история их отношений почти не вспоминалась ей. Все эти часы они были просто коллеги, которые отлично сработались.

– Слушай… спасибо, но нет. Из меня сейчас плохой собеседник. Лучше тут доделаю некоторые дела.